Через несколько месяцев Язман сообщал Арачаеву:
— Ты был прав, Верховный Совет — это одни партократы, их разогнали и пришла новая власть, у нас свобода, независимость, мы свершили революцию.
— Свобода — это очень хорошо, — сказал Цанка, — но вот революция — это всегда горе. А в целом независимость нам нужна… Я мечтал об этом… Спасибо за новость.
Еще через пару месяцев Дашаев восторгался:
— Все русские войска из республики ушли. А их оружие захватил народ… Я с сыновьями тоже добыл несколько автоматов и пистолеты.
— А зачем тебе пистолеты и автоматы? — Как зачем? Ты посмотри, сколько кругом жулья и бандитов ходит.
— А милиция где?
— Какая милиция?! Кругом воровство, грабежи и беспредел. Так что надо себя защищать самому.
— Да, — помотал головой Цанка. — Значит, свободу приобрели, а покой и порядок потеряли… Все закономерно, что-то находим — столько же и теряем. Только понять тяжело, что лучше: потерянное или найденное.
— А оружие нам необходимо, — говорил о своем Язман, — вдруг на нас Россия или даже Америка нападет?
— Ой, Язман, не смеши. С автоматами и пистолетом только бандитские разборки устраивают, а воют сегодня с самолетами и ракетами.
Через полгода сосед вновь восторгался:
— Ты знаешь — скоро мы будем жить как кувейтские шейхи. Оказывается, у нас очень богатая земля.
— Земля-то богатая, но «без труда — не вынешь рыбку из пруда».
— А мы трудимся днем и ночью.
— Правильно — днем митингуете, ночью грабите.
— Старый ты стал, Цанка, совсем дурной, — махнул рукой Язман.
Пару месяцев спустя Язман прибежал к Арачаеву.
— Цанка, Цанка, ты не представляешь, какое у нас счастье — теперь у нас не будут брать налоги, и мы не будем платить за электричество, газ, воду. Представляешь, все будет бесплатно… Нет налогов — ведь это счастье! Вот это свобода!
— Подожди, Язман, как это нет налогов. Не будет налогов — не будет государства. А не будет государства — свобода превратится в анархию.
— Ничего ты не понимаешь, Цанка.
— Может, я и не понимаю, — горестно сказал Арачаев, — но ясно одно — бесплатно никогда ничего не бывало… Это какой-то обман… Кто-то нам кинул кость, как бы она в горле не застряла.
— Ты мыслишь, Цанка, как оппозиция.
— А кто такие «оппозиция»?
— Это те, кто против нашей свободы.
— Так значит я против нашей свободы, а ты за свободу?
— Значит так.
— А где ты услышал это слово — «оппозиция»?
— Вон в телевизоре только об этом и говорят.
— Да-а, молодцы! Веками не могли в наш народ клин вбить — мучились, а с помощью этого ящика что хотят, то и творят… Сделали самое страшное — народ раздвоили…