— Залезай, — повелительно сказал мулла из темноты.
Цанка долго стоял в нерешительности, пока из отверстия не появились рука дяди и смутный силуэт его физиономии. Напрягаясь от волнения, юноша неловко полез в пещеру, у него все билось о стены узкого отверстия: и голова, и ноги, и особенно отяжелевшее ружье. Противные паутины облепили все лицо и руки, вызывали какое-то брезгливое ощущение. Кругом был мрак, сыро и холодно.
— Ваша, ты где? — сказал тихо Цанка, и по пещере пронеслось гулкое «О-о-о».
Что-то зашипело, захлопало, поднялся гадкий шум, какой-то предмет ударился о голову юноши и отлетел в сторону. Цанка резко присел, обхватил голову руками.
— Что с тобой? — раздался веселый голос Баки-Хаджи. — Это летучие мыши. Они ничего не сделают. Посмотри вокруг, здесь не так и темно.
Действительно, чуть освоившись, юноша стал различать расплывчатые очертания.
— В этой пещере в древности жили люди. Здесь, говорят, было много наскальных рисунков и изображений. Некоторые и сейчас сохранились… Иди сюда, видишь это отверстие — через него сюда поступает свет. В то же время оно служило дымоходом. Я не знаю, то ли оно создано природой, то ли его прорубили жители этой пещеры.
Цанка подошел осторожно к Баки-Хаджи, посмотрел вверх и обмер — на потолке в слабоосвещенном месте он увидел отвратительные серо-бурые существа.
— Что это такое?
— Не шуми… Это и есть летучие мыши. Пошли побыстрее выйдем отсюда.
Они тронулись в противоположную сторону, стало еще светлее, и наконец за небольшим поворотом появился просвет. Идти было тяжело. Ноги скользили по какой-то жижице.
— Что это под ногами? — недовольно пробурчал Цанка.
— Это их помет. Смотри не падай.
В отличие от входа, выход был широкий, просторный, так же, как и вся пещера, покрытый густой паутиной и частоколом веток колючего терна и боярышника.
Прикрывая локтями лица, в кровь царапая руки, выбрались наружу. Глубоко вдохнули, вбирая в грудь благодатный воздух. От утренней свежести и окружающего вида Цанка замер в изумлении. Далеко внизу, прямо под ногами, прорубив в каменных утесах глубочайшую щель, с шумом неслась горная река; она бурлила, яростно шипела, упорно билась в остроконечные утесы, как змея шевелясь мелкими волнами, искривлялась, исчезала в далеком, поросшем мощными дубовыми деревьями ущелье. Весь крутой склон горы вокруг путников порос маленькими деревьями и кустарниками. В редких местах, на больших валунах, поросших густым зеленовато-коричневым мхом, придавленный зимними стужами, ютился пожелтевший прошлогодний бурьян; сквозь него остроконечными стрелами рвались вверх новые всходы.