— Не знаю, — холоден голос Ломаева.
Цанаев не знает, что ему делать, как Авроре помочь, где ее искать. Он вспомнил о майоре Федорове, но его визитку выкинул. Еще день-два Цанаев был в смятении, как Аврора сама позвонила:
— Гал Аладович, простите за беспокойство. Хотела в Грозный полететь на годовщину смерти отца, по племянникам соскучилась. А в Москве прямо в Шереметьево задержали. И знаете, кто меня допрашивал?
— Майор Федоров?
— И Федоров был, а второй, не поверите, Бидаев.
— Бидаев? — изумился Цанаев. — Так его ведь вроде подорвали.
— А это его сын, уже капитан.
— И что?
— Вначале по протоколу: откуда, куда, зачем? А потом заявляет: «Ты знаешь, что мой отец у твоего дома погиб?» Я говорю: «У нас дома нет, жилье снимали. Там жили дети и сноха. А меня и вовсе в то время в Грозном не было». А он: «Неважно… Для меня его гибель связана с тобой», — наступила долгая пауза.
Цанаев не выдержал:
— А ты что?
— А я его спрашиваю: «Мстить собираешься?» А он: «С женщинами не воюю… Племянники подрастут, тоже Таусовы… яблоко от яблони…» — Аврора вновь замолчала.
А Цанаев, зная ее:
— Что ты сказала?
— Сказала, что такие, как он и его отец, не воины, не мужчины, и воевать, даже с женщинами, не способны. Только стучать и деньги вымогать. А с племянников волос упадет… А он, усмехаясь: «И что? Своим лесным братьям скажешь?». Он начал меня провоцировать, а я в ответ: «Никаких лесных братьев не знаю, вы их знаете. А разберусь сама».
— Разве можно так с ними говорить?! — переживает Гал Аладович.
— Нельзя. Не выдержала, — Цанаев слышит ее всхлипы.
— Ты плачешь, Аврора?
— Я вам так благодарна, Гал Аладович, вы заставили меня плакать. Для меня это облегчение.
А Цанаев вспомнил ту ночь в Норвегии:
— Аврора, прости.
— Да ладно, сама виновата.
Вновь долгая пауза, и чтобы поменять тему:
— А в Грозный не полетела?
— Знаете, от этих спецслужб добра ведь не жди… Грешить ни на кого не хочу, может, сама потеряла, но у меня прямо в аэропорту пропал кошелек: деньги, кредитки. В общем, я рисковать не стала. У меня был обратный билет, дату поменяла и тут же обратно в Норвегию… Больше в Россию ни ногой, и племянников постараюсь вывезти, — она уже явно плачет.
— Аврора, Аврора? Чем тебе помочь?
— Да… Поэтому и звоню. Не могли бы вы помочь? Деньги выслать племянникам, а через месяц я вам верну.
— Сколько? Адрес сообщи.
По сравнению с той помощью, что оказала Аврора, сто тысяч рублей вроде бы ничего. Однако, когда их нет, это почти годовая зарплата Цанаева. Да это дело чести, и он из домашнего запаса все деньги забрал, на работе аванс попросил, вновь залез в долги — выслал. И был очень собой доволен. Да вот жена обнаружила исчезновение денег, а потом в кармане квитанцию на сто тысяч на имя Таусовых, и устроила настоящий бунт.