— Он на чердаке.
— Ван Штиллер, отнеси ему чего-нибудь выпить.
Сказав это, корсар, казалось, погрузился в глубокое раздумье, хотя и продолжал поглощать пищу. Он еще больше помрачнел, замкнулся в себе и почти перестал слушать то, что ему говорил граф.
Ужин закончился без помех, в полной тишине. Солдаты, несмотря на испытываемую ярость и желание вздернуть на виселицу или сжечь флибустьеров вместе с домом нотариуса, казалось, не знали, на что им решиться. Не то чтобы им недоставало смелости (напротив, они томились от бездействия) или они боялись взрыва (им было наплевать на нотариуса и его соседей), но дело было в том, что под угрозой находилась жизнь графа Лермы и его племянника, двух уважаемых граждан города, которых нужно было спасти любой ценой.
Уже спустились сумерки, когда Кармо предупредил корсара, что отряд аркебузиров, подкрепленный дюжиной алебардщиков, появился в конце улицы, заняв все ходы и выходы из нее.
— Значит, что-то готовится, — ответил корсар. — Позови Моко.
Через минуту африканец стоял перед ним.
— Ты хорошо осмотрел чердак? — спросил он.
— Да, хозяин.
— Нет ли выхода из него?
— Нет, но я проделал отверстие в крыше, и через него можно вылезти наружу.
— Нет ли поблизости наших врагов?
— Никого, хозяин.
— Знаешь ли ты, где можно спуститься?
— Да, здесь совсем рядом.
В этот миг оглушительный залп потряс окрестности. Пробив жалюзи, несколько пуль вонзилось в стены. Задребезжали стекла, посыпалась штукатурка.
Вскочив на ноги, корсар выхватил шпагу. Почуяв запах пороха, этот человек, еще недавно столь спокойный и уравновешенный, теперь совершенно преобразился: его глаза метали молнии, бледные губы порозовели.
— Ага!.. Началось!.. — воскликнул он насмешливо.
Затем, повернувшись к графу и его племяннику, добавил:
— Я обещал сохранить вам жизнь и во что бы то ни стало сдержу свое слово. Однако прошу вас слушаться меня беспрекословно.
— Приказывайте, синьор, — сказал граф. — Мне жаль, что вас осаждают мои соотечественники, иначе, уверяю вас, я охотно встал бы рядом с вами.
— За мной, если не хотите взлететь на воздух!
— Как, неужели рушится дом?..
— Через несколько минут здесь не останется камня на камне.
— Вы меня разорите! — заверещал нотариус.
— Молчи, скопидом! — заорал на него Кармо, развязывая ему руки. — Мы спасем тебе жизнь, разве этого мало?
— Но я лишусь дома.
— Вам заплатит за него губернатор.
На улице прогремел новый залп, пули влетели в комнату, разбив лампу, висевшую на потолке.
— Вперед, морские волки!.. — прогремел корсар. — Кармо, зажигай фитиль!..
— Слушаюсь, капитан.