— Какой есть, — проворчал Штефан. — Не нравится — буду работать с другими людьми. И вообще, при продаже поштучно рано или поздно, но они уйдут.
— А может, все же оптом? Быстрее же, — как-то без особой надежды возразили ему.
— Я их не произвожу. И на обороте золота не делаю. Хочу получить как можно больше с того, что есть. Потому продаем поштучно, в розницу. И не в Солиано. А то знаю я вас, халтурщиков.
— Да ладно тебе. Сделаем в лучшем виде. В первый раз, что ли?
— Вот именно, что не в первый. С посредниками точно все договорено, Арни?
— Я не Арни, я Габи, — буркнул чернокожий.
— Ну, извини, — в голосе Штефана раскаяния не слышалось. — Смысл моего вопроса все равно не поменяется. Так точно все оговорено, Габи?
— Все. Только товар ждут. Слушай, может, накинешь чего-нибудь сверх обычных десяти процентов. А то мы на мели.
— Вы всегда на мели. На обороте зарабатывайте. Пойдет товар, я вам еще подкину.
— Смотрю у тебя дела в гору пошли. Вот что значит с аристократами в одном заведении крутиться, — посетовал тот, кого звали Габи.
— Да он всегда не бедствовал, — возразил Арни. — Штефан хитрый.
— Я просто работаю. А вы все на какие-то дурацкие проекты золото спускаете. Жадные потому что.
— Ну, а как еще разбогатеть. На твоих десяти процентах, что ли?
— На них. Может немного, но зато стабильно. Глядишь и через несколько лет жили бы уже не в такой халупе, — Штефан обвел стены многозначительным взглядом.
— Сам как будто лучше устроился, — проворчал обиженный Габи.
— Ты нас что, вербуешь? — прищурился Арни.
— Пока нет, — Штефан многозначительно ухмыльнулся.
Ла Абель Гнец
Две недели, прошедшие с момента нашего с Мелисандой расставания, оказались крайне продуктивными. То событие заставило меня переоценить все, что я сделал за время, проведенное в Солиано. Я был опьянен новыми впечатлениями и слишком медленно адаптировался к новой обстановке. В итоге, окружающим стало известно слишком много о настоящем мне. Такая их информированность еще не была катастрофой, но могла ею стать, если хотя бы часть этих сведений дойдет до родственников. И пока ничего не случилось, необходимо было заложить фундамент будущей независимости. Достаточно прочный, чтобы пережить три летних месяца моего вынужденного отсутствия. Имея в запасе лишь немногим более полугода на его постройку. В лучшем случае.
Вот и приходилось работать. Кроме основной, очевидной причины, существовала и другая. Напряженная деятельность помогала мне не думать о Мелли. Сейчас воспоминания о ней приходили лишь в редкие моменты безделья и одиночества. И если с первым я боролся самостоятельно, то избавляться от второго помогали девушки. Аврелия и Кристина, познакомившись поближе, начали прекрасно ладить, сопровождая меня во время любого выхода в свет. А дома была Рикка. Она упорно отказывалась называть меня иначе, чем «господин Абель» и оставалась со мной на ночь, только если я просил, но мы провели вместе несколько чудесных вечеров, беседуя или любя друг друга.