— Ха! Да я за последние десять лет не отдал ни одного конкретного приказа. Только принимал общие решения, оставляя прочую работу командорам. И такой подход полностью нормален. Иначе, кто бы в здравом уме содержал такое огромное количество дорогостоящих офицеров? Нет, Фредди. Любая имперская армия давным-давно является коммерческой организацией. Я содержу легионы на свое собственное золото, и они выполняют мои приказы. Империя покупает услуги моих солдат дешево, а частные лица дорого, вот и вся разница между ними. Ну, еще стоит принять во внимание, что имперские контракты долговременны, крайне надежны и достаточно спокойны. Именно поэтому большая часть моих войск занимается охраной границ и стратегических объектов, а не участвует в различных конфликтах.
— А как же патриотизм? — робко возразил Фред.
— Патриотизм? Мальчик мой, я охраняю границы империи, а она платит мне деньги. Что это, по-твоему, как не патриотизм. Если бы мои люди несли службу бесплатно, то для обозначения потребовалось бы совсем другое слово — идиотизм.
Адъютант молчал.
— Переживаешь крушение юношеских идеалов? — Виванов усмехнулся. — Не расстраивайся ты так. Все генералы — настоящие патриоты. Мы зарабатываем большие деньги, и если империя вдруг по какой-то нелепой причине рухнет, то нам негде будет их тратить. Так что, каждый генерал будет защищать свою страну до последнего солдата. В смысле, пока последний солдат не погибнет.
Ла Абель Гнец
Гостиная в доме Фоссов была выполнена в довольно оригинальном стиле — каждый предмет в ней напоминал скорее крупную мягкую игрушку, чем часть интерьера. В том числе столик, походящий на крупный пуфик и раскрывающий истинное свое предназначение только благодаря расположению между тремя креслами и стоящей в его центре одинокой вазочке. Толстый ворсистый ковер на полу, обитые чем-то мягким стены, украшенные в дополнение к этому множеством драпировок, плотные шторы, закрывающие окна. Все окрашено в различные оттенки зеленого с небольшими вкраплениями черного. Даже та самая вазочка — единственный твердый предмет в комнате — выполнена из малахита.
Я с опаской опустился в одно из кресел. К моему удивлению сиденье оказалось упругим, а подлокотники достаточно жесткими, чтобы на них можно было опереться. Стало интересно, кто именно из мастеров сотворил такое. Несмотря на то, что мои предпочтения в области украшения жилых помещений лежали в совсем иной плоскости.
— Добрый день, Ла Абель, — знакомый звонкий голосок Белинды Фосс отвлек меня от созерцания узора настенной обивки.