— Свою жену! — воскликнула Габриэла. — Я боялась, что никогда не услышу, как ты произносишь эти слова. Я очень рада познакомиться с тобой, Кассандра.
Касси чувствовала себя козырной картой, которую только что выложили на стол в игре, которая длилась годами без надежды на завершение.
Ей очень хотелось, чтобы Джанкарло сделал что-нибудь, например крепко поцеловал ее в губы. Тогда у Габриэлы не останется никаких сомнений в том, что он в полном восторге от своей жены. Но это была бы ложь, не так ли?
— Я тоже рада нашей встрече, — вежливо ответила она, взяв себя в руки. — Но, пожалуйста, зови меня Касси. Только Джанкарло называет меня полным именем.
— Как мило! У вас уже есть особенные имена друг для друга — ведь, насколько я поняла, все случилось очень быстро! — воскликнула Габриэла, взяв Касси под руку, словно они уже стали подругами. — Я просто умираю от желания узнать, как тебе удалось завладеть сердцем мужчины, по которому сходило с ума столько женщин! Ты должна поделиться со мной своим секретом, Кассандра. Расскажи, как ты преуспела там, где все терпели поражение.
— Тебе придется спросить об этом Джанкарло, — ответила Касси, пока они шли по направлению к дому.
— Ах, этот человек — загадка для меня, — вздохнула Габриэла. — Он никогда не говорит о том, что творится в его голове. Мы редко видимся в последнее время.
— Мой брат не пожелал встретить меня лично? — спросил Джанкарло.
— Он повез Аллегру посмотреть на новую лошадь, а конюшни находятся далеко отсюда. Но он скоро вернется. Не хочешь ли чаю, Кассандра?
— Да, спасибо, — поблагодарила Касси. — От чая я бы не отказалась.
— Тогда ты его немедленно получишь. — Габриэла с улыбкой повернулась к Джанкарло: — Не поможешь мне?
— Насколько я помню, у тебя всегда было полно слуг, — ответил он.
— Ах, я вижу, твой супруг все так же остер на язык. — Габриэла грациозно пожала плечиками. — Хорошо, я пойду и все организую. Пожалуйста, чувствуйте себя как дома.
Касси стало интересно: не такие ли небрежные комментарии заставляли Джанкарло держаться подальше от этого места? От своего родного дома? Подобные высказывания, должно быть, напоминали ему о том, что все могло сложиться по-другому.
Она осмотрелась. Комната была очень красивая. Изящные лампы излучали золотистый свет. Шелковые ковры покрывали каменный пол. Диваны, обитые темным вельветом, были такими большими, что в них можно было утонуть. Стены украшали тосканские пейзажи, а на самом видном месте висел портрет мужчины, в гордом аристократичном лице которого безошибочно угадывались черты Джанкарло.