О, как он не прав! Лукас расплачивается до сих пор за свою ошибку…
— Значит, вы создаете этот приют для того, чтобы загладить свою вину? — сказала Женевьева.
Он резко рассмеялся.
— Ничто не компенсирует ей потерю красоты и молодости, но… у нее есть дочь. О, не от меня, — уточнил Лукас, заметив быстрый взгляд Женевьевы. — Она родила ее от человека жестокого, как и ее отец. Луиза сбежала от него, чтобы защитить своего ребенка. Она едва сводила концы с концами, когда наши пути пересеклись. Поэтому я заставил ее взять деньги, но они не могут вылечить ее от страха. Ее дочери будет десять лет в день открытия приюта «Дом Энджи». Когда мы были молоды, Луиза часто говорила мне, что мечтает о безопасном доме. Я хочу сделать ей своеобразный подарок. Если ей или ее ребенку когда-нибудь понадобится «Дом Энджи», я хочу, чтобы они пришли туда. Но люди должны думать, что Энджи умерла…
У Женевьевы сдавило горло. Он планировал открытие приюта «Дом Энджи» в качестве подарка ребенку, которого никогда не встречал и, скорее всего, никогда не встретит. Он защищал женщину, которая, по его мнению, пострадала по его вине.
— Вы хотите, чтобы я лгала?
— Да. Извините за то, что прошу вас об этом, но… Можете ли вы сделать это для Энджи?
— Я солгу, — пообещала она, решив сделать это ради Лукаса.
Вдруг он улыбнулся, и показалось, будто в комнату ворвалось солнце.
— Вы должны чаще улыбаться, — сказала Женевьева и даже покраснела от своей дерзости. — А я буду учиться лгать, Лукас. Я буду практиковаться, пока не достигну совершенства.
Его улыбка поблекла.
— Не позволяйте мне развращать вас, Жен, — произнес он низким и суровым голосом.
— Я не позволю, — прошептала она и сделала шаг в его сторону.
Лукас тоже шагнул к ней. И вот Женевьева уже в его объятиях. В следующий миг они слились в поцелуе.
Лукас отстранился от нее:
— Я не хочу причинять тебе боль, Женевьева…
— Ты не можешь причинить мне боль, — сказала она, ведь она уже училась притворяться. — Я независимая женщина. Ни один человек не может удержать меня, не забывай об этом.
И это было правдой. Именно этого она хотела.
Сейчас, более чем когда-либо, Женевьева хотела должным образом справиться со своими обязанностями.
Чтобы доказать Лукасу, что она никак не зависит от его поцелуев и сможет выжить без них, Женевьева поднялась на цыпочки, обняла его за шею и прижалась губами к его рту.
— Я не подведу тебя, Лукас, — сказала она, отстраняясь. — Я приложу все свои усилия и умения, чтобы приют открылся в срок.
Произнеся это, она вернулась в свой кабинет и приступила к работе. Оставалось только надеяться, что, когда проект закончится, ей удастся расстаться с Лукасом, так же беспечно улыбаясь.