Биндиг сидел за кустом и рассматривал землю перед своим укрытием. Он замерз, но это была поросшая травой земля, на которой не лежало никаких сухих веток, листьев, ничего. Когда часовые встретились на середине моста, Биндиг посмотрел на часы. Из десяти оборотов секундной стрелки оставался еще один. Часы были надежны. Это были большие специальные часы с секундомером. Биндиг прикрыл ладонью чистое лезвие ножа. Часовой медленно приближался. Это был коренастый мужчина, смело сдвинувший свою меховую шапку влево. У него не было ничего кроме винтовки с примкнутым штыком. Они всегда оставляют своих часовых с винтовкой, думал Биндиг. Всегда у них эта длинная винтовка с квадратным штыком. Пистолет-пулемет лучше. Короткое оружие вообще лучше. Что он сделает с той винтовкой? С ней он слишком медленен
Он смотрел ему прямо в лицо, на широкое, грубоватое лицо с веселым курносым носом. Цадо и я, думал Биндиг, пока часовой приближался к нему, они подготовили нас специально для этого. Как старшего официанта к подрывному делу. Мы – отряд специалистов. Специалистов по убийству и разрушению. Привыкнем ли мы когда-нибудь к тому, когда этого больше не будет? Когда-то, когда все закончится?
Часовой тихо кашлянул. Он спрятал руки в карманах шинели. Биндиг видел, что у часового портупея поверх шинели. Это хорошо, думал он. Если у них портупея под шинелью, то нет уверенности, что справишься с ними ножом. Их ремни из очень толстой кожи. Часовой остановился в нескольких шагах от куста и повернулся. Он постучал сапогом о сапог и пошел назад своей дорогой. Биндиг поднялся, стараясь не создавать шум. Он быстро сделал один шаг за куст, потом еще один и еще один. Он не бежал, он быстро шел, большими шагами, беззвучно на толстых резиновых подошвах, пока не оказался за спиной часового. Он не прыгнул на него. Он положил ему левую руку вокруг шеи и нанес удар правой. Это был самый быстрый, самый уверенный и самый тихий вид убийства, который он выучил. Нож разорвал часовому почку, и мужчина с хрипением от удушья опустился на землю. Биндиг ловко его перехватил, а потом так же умело снял у него с плеча винтовку. Он стянул с мертвеца толстую, серо-коричневую шинель и накинул ее на себя. Она была ему немного великовата, но теперь это не имело значения. Несколькими быстрыми упругими шагами он пообедал назад к месту, где лежала его каска. Он взял ее и подвесил ее к чужой портупее над шинелью. Потом он натянул меховую шапку мертвого часового и закинул за плечо его винтовку.
С моста был хороший вид на окрестности. Но нигде не было видно ни одного луча света, кроме тонкой полосы, падавшей из окна будки путевого обходчика, находившейся в нескольких сотнях метров за мостом у железнодорожной насыпи. Там спали остальные солдаты караульной команды. Биндиг двинулся к середине моста не быстрее и не медленнее, чем это делал часовой. Когда он сделал первые шаги, то увидел, как с другой стороны приближается Цадо. Он узнал его сразу по походке. У Цадо была походка наемного партнера для танцев. Ее ни с чем не спутаешь Шинель другого часового подходила ему хорошо. Только меховая шапка казалась для него слишком большой. Они оба узнали друг друга, так как они оба теперь несли винтовки стволом вниз; когда они удостоверились, что стволы винтовок смотрели вниз, они быстро пошли навстречу друг другу. Они встретились на середине моста, где оба часовых всегда встретились.