Биндиг обратился к ней. Он все время просидел тихо и не сказал ни слова. Но теперь он посчитал, что обязан что-то сказать. – Не сердитесь на него, - попросил он женщину, - он легко раздражается. Он совсем не думает так на самом деле...
Женщина повернулась и кивала. Ее лицом овладело выражением, которое представляло собой странную смесь понимания и задумчивости, отвержения и доверчивости. - Я знаю..., - сказала она, - я знаю, что вы имели в виду. Вы необычные солдаты. Я всегда думала, что солдаты другие. Я, кажется, заблуждалась.
- Этот опыт для вас неприятен? - спросил Цадо.
- Я не знаю, - ответила женщина, - конечно, солдаты бывают разные.
- Вероятно, мы ранили ваши самые святые чувства, - заметил Цадо с ухмылкой, - наверное, вы человек, который нуждается в героях вокруг себя. Мне жаль, если это так получилось...
Женщина взглянула на него и покачала головой. - Это не так, - сказала она тихо, - не нужны мне никакие герои. Я даже не знаю, что относится к тому, чтобы быть героем. Я не имела бы ничего против, если бы во всем мире было бы меньше криков о героях, зато больше тишины и здоровых мужчин, которые могут вспахать поле и женщину...
Она замолчала и быстро снова повернулась к плите.
Цадо молча вернулся к столу. Он налил доверху все стаканы, включая и стакан батрака. Его глаза были равнодушны, когда он сказал женщине: - Вы умеете так просто видеть жизнь. И людей тоже. Мне было бы интересно, какими вы видите нас...
Женщина взяла стакан, который он ей подал. Она ответила, не раздумывая: - Как людей, которые убивают других, чтобы самим не быть убитыми.
Цадо поднял стакан и выпил. Женщина пила коньяк глотками, потом поставила стакан осторожно на стол. Она начала мыть тарелку и выкладывать наборы. Она махнула батраку, что он должен уйти с кухни. Она указала на дверь, а потом положила голову на ладонь и при этом закрыла глаза. Слуга усердно кивал и хотел удалиться. Но Цадо удивился этому виду соглашения и сказал - Что же так? Почему вы не оставите его поесть с нами?"
- Это ваша еда.
- Хорошо, сказал Цадо, - и ее достаточно для четырех человек.
- Но он же только батрак...
- Послушайте, - сказал ей Цадо, - этот мужчина однажды будет единственным, кто останется с вами, когда мы исчезаем. Он будет еще с вами, когда здесь уже давно будут русские. Дайте ему заранее спокойно еще кое-что поесть...
Биндиг кивнул батраку, чтобы тот снова сел на скамейку. Он сделал это неуклюже и как бы неохотно.
- Русские уже были здесь, - сказала женщина.
- Я знаю, - отвечал Цадо, - и они вернутся. Они тогда останутся тут на дольше.