Симонов смутился и стал неловко засовывать наган в кобуру.
— Там немцы прыгали… — как бы между делом ответил он.
— Нашли мы их… Уже отпрыгали свое, бедняги…
Симонов покосился на пистолет в моей руке, но ничего не сказал. Я тоже посмотрел на свой "ТТ". Я и забыл про него…
— Пришлось с немцем стреляться в кустах… — бегло пояснил я. — Пока я искал парашют своего ведомого. Счет 1:0. Победила команда "Крылья Советов".
Я убрал пистолет.
— Слышь, батальонный комиссар, у тебя машина есть? Подбросишь до аэродрома?
— Мы в Могилев…
— Не торопись… В Могилев ты по-всякому еще успеешь. Сначала подбросишь нас, понял? Дело у нас одно есть. Отлагательства не терпит. Должок немцам надо вернуть. Ясно?
Батальонный комиссар нехотя кивнул…
Однако воспользоваться перегруженным Костиным грузовичком, нам с Андреем было не суждено. Километрах в двух на восток нас остановили красноармейцы. Сумрачно-злой танкист с капитанскими шпалами сорванным голосом заорал что-то приказное и грубое. Я заинтересованно поднялся над кабиной. Капитан на повышенных нотах разговаривал с Симоновым. Костя оправился от пережитой им тяжелой сцены гибели самолетов и летчиков, пришел в себя и отвечал ему сдержанно и весомо, показывая рукой на машину, в которой лежали четверо раненых сталинских соколов. Но не это было интересно. Я удивленно присвистнул и толкнул Андрея локтем.
— А ведь эти ребята по нашу душу, старший лейтенант… Узнаешь?
У Андрюхи упала челюсть. Мы выпрыгнули из кузова, машинально разогнали складки под ремнями и встали плечом к плечу. К нам подходили трое. Два командира в форме НКВД и сержант-автоматчик. Морды у них были каменные, настороженные. Опасались, что мы сразу стрельбу начнем, что ли? Не будем мы стрелять, и место не то, и повода вроде бы нет… А вот поговорить с ними надо. Особенно – с этим вот хлопцем. Э-э-хх, не успел я! Не дожал я его, не проверил, как хотел. Ведь как чувствовал… Но – опоздал. А он, видать, успел, сволочь… Наш пострел везде поспел.
— Судя по трем шпалам в петлицах и нарукавному знаку с мечом, вы сразу скакнули аж до капитана госбезопасности, товарищ помначкар? Какими судьбами здесь? Кого ищете?
Милягу-хохла, славного труженика КПП, старшего сержанта Шевелитько было и не узнать. Нахмуренное чело говорило о тяжелых, видать государственного масштаба, думах. В строгих глазах ни тени улыбки. Да и его милый хохляцкий говор куда-то исчез напрочь.
— Вас. Вас и ищу, Тур… И вот этого, вашего… напарника, — Шевелитько с какой-то непонятной мне радостью блеснул глазом на Андрея.
Андрей, стоящий за моей спиной, начал медленно расстегивать кобуру моего пистолета, висевшего у меня на заднице. Я успел перехватить его руку и сильно ее сжал. Погоди, еще не время… Сержант-автоматчик заметил эту возню, мигом сместился влево, и поднял ствол ППД.