— Я?
Удивление Савада было неописуемым, и Раввак от души посмеялся. Его фабула оказалась выше всех похвал.
— Да, ты! — подтвердил Раввак. — Этот fransawi думает, что ты хотел получить назад выигрыш. Он уверен, что это ты поручил парню с фиолетовыми глазами отобрать у него бабки, а потом убрать его.
Раввак сделал паузу. Он заметил, как Савад моргнул, услышав про парня с фиолетовыми глазами, и почувствовал, что интерес хозяина таверны возрастает.
— Итак, — продолжал Раввак, — fransawi сказал, что пока копы разбираются с нападавшим на него, он должен наказать истинного виновника преступления. Он долго трепался со мной и, в конце концов, убедил. Похоже, он богат. Очень богат, и ему глубоко плевать на потерянные бабки. Он жаждет мести и пообещал мне сто тысяч франков, если мне удастся прикончить тебя. Сто тысяч новых франков… Это и есть мое дело.
Савад все еще был удивлен. Рассказ Раввака дал несколько деталей к его головоломке, о которой он не подозревал несколько часов назад. И этот тип с «Токаревым» в руке делал ему предложение. Жизнь за свободу! Что этот парень подразумевал под свободой?
— Моя жизнь… Твоя свобода… — задумчиво произнес Савад. — Мне это подходит. Но что это означает — твоя свобода?
— Может быть, бабки… А может быть, кое-что другое… — ответил Раввак. — Например, если ты поможешь мне выбраться из Джибути, мы будем квиты.
— А!
Савад задумался. Странное предложение! Этот тип чего-то боится, и это что-то опаснее его французского нанимателя.
— Кто этот fransawi? — поинтересовался хозяин.
— Его зовут Руайе, и он очень мстителен.
Имя ничего не говорило Саваду, но имя можно изменить…
— Почему ты предлагаешь мне эту сделку? — настаивал Савад. — Почему ты не убил меня?
Раввак усмехнулся.
— Потому что я не доверяю этому fransawi. Сто тысяч франков! Даст ли он их мне?
— Значит, ты доверяешь мне? — понял Савад.
Улыбка Раввака стала еще шире.
— Ты — сириец, Савад. Я тоже сириец. И я сентиментален. Будь ты ливанец, иракец или ливиец, я бы поостерегся. Но ты — сириец, Савад…
Хозяин расценил эту наивность непрошеного гостя как ложь.
— По правде сказать, ты хочешь, чтобы о тебе забыли! — сказал он. Чтобы о тебе забыл Руайе и кто-то другой, и ты пользуешься сложившейся ситуацией.
— Я согласился на сто тысяч франков, — уточнил Раввак.
Савад сделал вид, что размышляет.
— Ладно, я не вчера родился! Теперь, зная о его существовании и зная чего он хочет, я сумею оградить себя от этого Руайе. Сейчас, благодаря револьверу, сильнее ты. Но твое поведение мне нравится. Это правда, что я сириец и никогда не предам сирийца. Я помогу тебе.