Мулуд Анхаф колебался…
В первом случае ему следует вести переговоры. Во втором случае можно попытаться предложить крупное вознаграждение в будущем. Может они и клюнут, кто знает!
— Кто ты? — спросил Раввак.
— Араб, как и вы… Как ты… как он, — ответил Анхаф.
— Угу! А кому ты стучал?
Никакого ответа. Раввак сжал кулаки. Его терпению был предел, но До взял сирийца за руку. Им не следовало избивать Анхафа, тем более кончать его, поскольку потом придется давать объяснения. К тому же так называемый ливиец мог оказаться сильным союзником для них.
— Ты очень хитрый и смелый парень, Мулуд Анхаф, — заговорил До. — Как ты уже заметил, в Джибути Савад очень хвалил меня. Должен признать, что тебе удалось одурачить меня. Я действительно думал, что мозги в твоей тупой башке размером с голубиное яйцо. Я даже чуть не пожалел тебя, когда ты рассказал нам о своих неприятностях. И вдруг я вижу, что у тебя есть кое-что в голове. Ты по-хорошему расскажешь нам, на кого работаешь. Не нужно долго думать, чтобы сообразить, что это и в твоих, и в наших интересах.
При последних словах До в глазах ливийца зажегся огонек.
— В моих интересах выйти из этой западни, — пробурчал он. — Для меня это совершенно ясно, а вот ваши интересы я не понимаю. Что вам нужно?
Вопрос был двусмысленным, и на него можно было ответить по-разному. До почувствовал, что не стоит рисковать, и предложил Анхафу уточнить его мысль:
— Посмотрим, что думаешь ты по этому поводу. Что, по-твоему, нам нужно?
Анхаф вздохнул и положил руки на колени. По его глазам До понял, что он тоже хотел бы узнать больше для того, чтобы двинуть вперед свои пешки.
— В этой дыре у меня ничего нет, — пожаловался сириец. — Только несколько французских банкнот, которые никому не нужны. У меня есть только моя шкура солдата, и, тем не менее, я должен купить вас… Вам придется поверить мне на слово. Если вы оставите меня в покое, я предлагаю вам пять тысяч долларов, которые положат в банк Джибути на любое имя или в какое-нибудь другое место.
Раввак усмехнулся так, будто скрипнула несмазанная телега.
— Пять тысяч баксов! — с иронией проговорил он. — Значит, так ты оцениваешь свою солдатскую шкуру. Довольно дешево за килограмм!
Мулуд Анхаф пожал плечами, прикрыл глаза и поскреб пальцами жесткую щетину на щеке. Разговор несколько обнадежил его. Ливиец решил воспользоваться одним из золотых правил секретного агента: говорить как можно дольше… Пока разговор будет продолжаться, ему ничего не грозит.
— А! — уныло произнес он. — Значит, шантаж! Сила на вашей стороне, и вы думаете, что я предлагаю недостаточно… Хорошо! Я удваиваю цену. Десять тысяч долларов, по пять тысяч каждому… Идет?