— Что случилось?
— Не знаю пока, — маршал вглядывался вдаль, приставив ко лбу ладонь. — Какое-то место нехорошее. И это точно не пчелы, — он улыбнулся, оглянувшись на Гровеля. — Запах из этой рощи — как после хорошей драки. Сейчас Эмиль вернется, расскажет. Не будь я марша… льским сыном, если парни не найдут там хотя бы десяток разделанных трупов!
Оговорку Бродерика никто не заметил. Воины внимательно всматривались в шевеление придорожных кустов, Гровель испуганно вертел головой во все стороны. Спустя сотню ударов сердца из рощи выползли две неразличимые фигурки, и бодрым аллюром пустились по следам отряда. Кнехты на всякий случай опустили копья, готовясь к отражению возможной атаки, но вскоре стало понятно, что это скачут отряженные на разведку телохранители. Эмиль, вырвавшийся чуть вперед, нес в отставленной руке приличных размеров двухцветный мешок — сверху светлый, внизу совсем черный. Рональдо, скачущий следом, часто оглядывался назад, но особой тревоги не выказывал.
Остановившись перед расступившимся строем, Эмиль спрыгнул с коня, и, подойдя к Гровелю, молча развязал мешок, перевернул его и отступил на пару шагов назад. Из мешка на булыжники дороги высыпались гулко загремевшие шары, в которых Гровель с ужасом признал человеческие головы.
— Что это? — Прогундосил Ганс, зажимая рукой нос, стараясь не вдыхать распространившийся смрад.
Бродерик наклонился, всматриваясь в искаженные смертью лица, а подоспевший Рональдо, не говоря ни слова, носком сапога подтолкнул одну из голов так, чтобы лицо оказалось повернутым вверх и придержал её в таком положении ногой. Гровель, увидев выбитый глаз, свисавший из глазницы на тонком жгуте нерва, отвернулся, подавляя рвотные позывы.
— Намю-ю-юр! — Восторженно протянул Бродерик. — Вот это встреча! Кто ж тебя так? Эмиль?
Телохранитель выступил вперед и доложил:
— Мы заехали в рощу с разных концов, как ты велел. Очень много следов. Там была хорошая драка. В самой роще какое-то капище. Валун, измазанный кровью, в круге камней поменьше. Вокруг валуна нашли вот это, — он кивнул на валяющиеся на дороге головы. — Тела висят на деревьях, животы вспороты, все собственными кишками прикручены к веткам. Рональдо снял с валуна вот это, — он порылся в седельной суме и вынул из неё железный обруч, украшенный золотыми зубцами с парой голубоватых жемчужин на каждом. — Живых никого не видели.
Воины, вытянув шеи, уставились на мерцающее бликами сокровище в руках телохранителя. Гровель заинтересованно прищурил глаз, пытаясь оценить его примерную стоимость. Корона, а это была именно она, даже с такого расстояния выглядела очень старой, если не сказать древней. И все же в её простой, лаконичной красоте присутствовало некое совершенство, давно утраченное нынешними ювелирами. Двенадцать зубцов, двадцать четыре жемчужины — достоинство короны не меньше чем герцогская. А если в библиотеках и архивах сохранилось её описание, да ещё и со списком бывших обладателей, то цена её могла быть почти бесконечно высокой. Только вот ни о чем подобном Гровель никогда не слышал. Зато, похоже, слышал Бродерик, молниеносно выхвативший предмет из рук Эмиля.