- Ну вот, так и знала, - ворчала, скрывая растерянность, Ира. - Вечно ты все испортишь... Почти уж дошли... - Она догнала Аленку и заглянула в ее сердитое лицо. - Только маме не говори, ладно? Она расстроится, а у нее же больное сердце...
Так Аленка вышла из полного Ириного подчинения и обрела; независимость.
Глава 3
Отец исчез из их жизни. Он не погиб геройски, как погибали другие, а пропал без вести, при обстоятельствах странных, если не подозрительных. Анну Петровну куда-то вызвали, ей это сказали, она вернулась оробелая и притихшая, легла на диван лицом к стене и укрылась с головой одеялом.
- Мам, я есть хочу, - заканючила Аленка, но мать только застонала в ответ.
- Ты что, не видишь, что маме плохо? - засуетилась Ира, сразу, привычно почувствовав себя старшей. - Уж ты, слава Богу, не маленькая... Сейчас я тебя накормлю...
Она разогрела пшенную кашу, вскипятила чай, накормила Аленку, поела сама и осторожно приблизилась к матери.
- Мама, мам, чаю хочешь?
Мать опять застонала, так слабо и жалобно, что Ира тут же умолкла.
- Ну, чего стоишь, иди спать, - прикрикнула она на Аленку. - И чтоб ноги вымыла, смотри у меня!
И она притащила из коридора эмалированный тазик.
***
С этого дня мать уже ни о чем их не спрашивала - ни об оценках в школе, ни о продранных на коленях чулках.
Она куталась в старый бабушкин платок и молчала, часами рассматривая нечеткую любительскую фотографию, висевшую в рамочке над столом: отец, озорной, как мальчишка, в тенниске и широких брюках, стоит у фонтана в Москве, на сельскохозяйственной выставке, и смотрит в объектив открыто и весело.
Эта фотография мучила ее, изводила, странным образом притягивая к себе. Анна Петровна даже во сне ее видела, она боялась, что сходит с ума.
- Мам, ты чего? - робко трогала ее за локоть Ира, и, вздрогнув, очнувшись, Анна Петровна растерянно смотрела в испуганные глаза детей.
И однажды, решившись, с бьющимся больно сердцем, она сняла фотографию со стены и спрятала в чемодан - подальше, подальше, на самое дно, - чтобы не поддаваться искушению, не доставать ее, не смотреть, не видеть это родное лицо, не разговаривать с ним ночами...
Когда девочки вернулись из школы, фотографии над столом уже не было. Ира чувствовала, что не нужно спрашивать, но отца стало так нестерпимо жаль, так хотелось за него заступиться, что она не выдержала.
- Зачем ты ее сняла? - насупясь, подступила она к матери.
- Аленка же вдруг расплакалась.
- Не ваше дело, оставьте меня в покое! - сразу и тонко закричала мать. - А ты не реви!