собственной значимости… Но когда на город опустился вечер и зажглись уличные фонари,
мною вновь овладели усталость и тоска по дому. Впереди была еще одна ночь, и я не знал,
где и как ее проведу. В парк я больше пойти не решился.
Я поднялся на мост и облокотился на перила. Подперев голову крыльями, я смотрел
в непроглядную глубину темной воды и думал о другой воде, синей и прохладной, с
барашками пены на гребнях волн, чистой и прозрачной до самого дна. На другом берегу
реки я заметил лодки, некоторые из них были вытащены на землю и перевернуты. Мне
показалось, что под лодкой я смогу провести ночь в безопасности, и там меня никто не
потревожит. Набережная была безлюдна, поэтому я набрался храбрости, перелетел через
реку и приземлился около небольшой деревянной лодки, выкрашенной в белый и зеленый
цвет. Попытавшись залезть под лодку, я вдруг услышал из темноты сиплый ворчливый
голос:
– Занято.
Перья встопорщились у меня на спине. Я торопливо извинился, выскочил и не сразу
осмелился постучаться в соседнюю лодку. Ответа не последовало, тогда я забрался внутрь.
Ночь действительно прошла очень спокойно.
Когда утром я вылез из своего убежища, ко мне подошел мой новый сосед. Вероятно,
это он буркнул ночью «занято», когда я пытался влезть под его лодку.
– Доброе утро, – вежливо сказал я.
Он ничего не ответил, только быстро взглянул на меня изпод бровей и начал обеими
руками чесать голову и волосатую грудь в расстегнутом вороте рубашки.
– Чешется? – спросил я, желая поддержать разговор.
Мужчина перестал чесаться и снова бросил на меня мрачный взгляд.
– Ща в зуб дам, – пробурчал он.
– Что ж, было бы неплохо перекусить, – обрадовался я. О том, что и как дают в зубы,
я понятия не имел. Решил, что он просто хочет меня угостить.
К моему удивлению, лицо мужчины налилось кровью, а кулаки сжались.
– Со мной шутки плохи, – прошипел он сквозь зубы.
Честно говоря, мне стало страшно. У него были крепкие, здоровые мускулы, а у меня
– только хрупкие птичьи кости. Я стал отступать назад к своей лодке, бормоча извинения.
Мужчина глянул с презрением и снова принялся чесаться, не тратя на меня лишних
слов. Начесавшись вдоволь, он потянулся и зевнул. Прежде чем уйти, он снова посмотрел
на меня и бросил через плечо:
– Да уж, каких только бродяг не бывает.
И в этом он, без сомнения, был прав.
Мужчина ушел, да и мне надо было спешить.
У меня не было часов, ведь я не умел определять по ним время. Поэтому
поинтересовался, который час, у первого встречного. Это был ребенок, маленький