Он резко отбросил покрывало, поднялся с постели и направился в сторону ванной.
Скоро оттуда донеслись характерные звуки. Мэдисон явственно вспомнила, как чувствовала себя на берегу, извергая из себя остатки грязной воды. Она толкнула дверь и увидела его, склонившего над раковиной посеревшее лицо.
Деметриус слегка повернул голову и проревел что-то, но следующий приступ тошноты не дал договорить. Мэдисон схватила полотенце, намочила под душем и приложила к его лбу.
— Уходи, — попросил он бесцветным голосом.
Она стерла выступившие бусинки пота, с удовлетворением наблюдая, как наступает облегчение.
— Этого нет в брачном контракте, — просипел он.
— Я знаю, — сказала она, передвигая полотенце к бровям. — Позже посчитаемся. Почему тебе не принять душ, а я пока поменяю постель? — предложила она несколько минут спустя.
Он с трудом распрямился.
— Почему ты это делаешь?
— Болеть не весело.
— Да и наблюдать за больным тоже скучно.
— Я не наблюдаю. Я помогаю.
— Ты меня раздражаешь, вот что ты делаешь.
— Полезай в душ, пока я уберу твою кровать. Казалось, он был готов поспорить, но в последнюю минуту передумал, вздохнул, сбросил шорты и полез в душ.
Ей пора было уходить, но она не могла оторвать взгляда от этого великолепного тела. Слава богу, он слишком слаб, чтобы заметить ее чрезмерное любопытство.
Однако он заметил.
Деметриус вышел минут через семь и увидел свежее белье на кровати. Мэдисон улыбнулась.
— Чувствуешь себя лучше?
Деметриус бросил на нее вялый взгляд и сел на край кровати, полотенце на талии съехало и обнаружило линию загара.
Ей не удалось скрыть блеск интереса в глазах, хотя она очень старалась. Она смущенно вспыхнула, отвернула голову и откинула покрывало, пока он поправлял полотенце.
— Я… я пойду, приготовлю питье.
Деметриус отпустил нестерпимо болевшую голову на свежее белье и закрыл глаза, на губах заиграла слабая улыбка.
Мэдисон не знала, волноваться ей или успокоиться, когда, вернувшись в комнату, застала его спящим. Она решила вызвать доктора, но, прижав руку ко лбу Деметриуса, обнаружила, что жар спал.
Девушка подтащила к кровати стул и уселась. Сон — хороший союзник, нет ни испытующих взглядов, ни насмешливых улыбок. Все козыри теперь у нее. Она могла рассматривать Деметриуса, сколько ей надо.
Спустя несколько минут Мэдисон решила, что ему следовало родиться менее красивым. Квадратная челюсть выражала решительность и характер, а рот, наоборот, был слишком чувственным. Нос с горбинкой, видимо в прошлом он получил хороший удар по переносице, что, впрочем, не делало его менее привлекательным.