— И все же, — невозмутимо настоял на ответе по существу Курбатов.
— Легче сказать, на какую разведку она не работает. Но в этом вся ее прелесть. Если, конечно, упустить из виду, что и сама она — женщина удивительной красоты, поэтому завидую вам, князь. Можете оказаться достойным партнером. Она обожает аристократов.
— Несмотря на то, что в нее влюблен сам Скорцени, — вдруг заговорил сидевший за рулем унтерштурмфюрер. Умбарт решил не доверять итальянцу, поэтому усадил за руль своего адъютанта, слывшего прекрасным водителем. — Не мешало бы предупредить об этом господина полковника.
— Не мешало бы. Но при этом я бы уточнил… — Договорить Умбарт не успел. Одна автоматная очередь прошлась по борту броневика, вторая — но все еще открытому люку. Пули рикошетили над головой полковника и с воем уходили вверх. Опасаясь за него, Оборотень неожиданно бросился на князя, пригнул и прикрыл своим телом.
— Ни один германец так не поступил бы, — изумленно признал Шмидт, все еще не расставшийся с бутылкой. Но Курбатов не стал удивляться поступку казака, мигом стряхнул его с себя и, поднявшись, быстро развернул пулемет. Он еще успел заметить, что партизан укрылся в небольшом кустарнике, на вершине возвышенности, однако достать его из пулемета уже не сумел: между ними возникли валуны.
— Огонь по кустарнику! — крикнул он корсиканцам, ехавшим в открытой машине вслед за броневиком. И те сразу же открыли пальбу, но ни одного выстрела в ответ почему-то не прозвучало.
— Одно ясно: свой привет партизаны нам послали, — встревоженно проговорил Умбарт. — Как пираты — «черную метку»! Ночь придется провести в поселке Чечекенья, но предварительно прочесать его и окрестности, изъять оружие и ни одного жителя за пределы селения не выпускать.
— Так вы что-то там говорили об отношениях Скорцени и этой княгини, как ее там? — тотчас же вернул Курбатов их разговор в более приятное русло.
— Сардони. Марии-Виктории, — неохотно отозвался Умбарт, удивляясь, что Курбатова всё еще занимает этот вопрос, хотя, по существу, они уже нарвались на партизанскую засаду. Пикантная деталь: не Скорцени влюбился в княгиню, а наоборот. Однако никакого продолжения этот роман не получил. Я видел любовницу обер-диверсанта. Эта эсэсовка способна разнести всю «Орнезию» в одиночку, безо всякого оружия и военной техники, чтобы затем повесить княгиню и всю ее охрану. Лихая фрейлейн.
— Ладно, прекратим этот разговор, — недовольно остановил его Курбатов, словно бы разочарованный подобным поворотом. — И возвращаться к нему больше не будем.