— Уверен, что командование военно-морских сил потрясено непродуманным шагом командора Аугштайна не меньше нас.
— Кстати, кто именно сообщил вам об этом прискорбном происшествии?
— Обер-лейтенант Кремпке.
— Понятно: тот самый сын ювелира, который был в составе охраны африканского груза…
Они оба глубокомысленно помолчали. «Кто сообщил о самоубийстве Аугштайна, — размышляли они, — тот и является организатором этого «самоубийства». Но стоит ли напоминать об этом друг другу вслух?
— А что сам обер-лейтенант?
— Я подсказал его начальнику, чтобы завтра же он был отправлен на фронт. Но уже с повышением в чине. Парень явно засиделся и в тылу, как, впрочем, и в обер-лейтенантах.
— Надеюсь, он не пойдет по стопам командора и не лишит себя удовольствия дождаться этого повышения?
— Опасаюсь, что волна самоубийств, прошедшая в кругу людей, так или иначе причастных к доставке из Африки сокровищ фельдмаршала Роммеля, может перерасти в эпидемию. Мы и гак уже потеряли шесть человек. Не считая тех восьми, которые действительно погибли, пусть даже и не в боях.
— Поиски кладов всегда связаны с легендами и потусторонней силой.
— Явно потусторонней. Но но стопам своего командора Кремпке не пойдет. Хотя… кто знает. Они ведь познакомились еще в Тунисе. Лейтенант явно понравился командору… уже хотя бы тем, что обратился с просьбой помочь перевести его на службу во флот.
— Но ведь согласитесь, Родль, такое обращение не могло не тронуть заскорузлую душу старого морского волка.
— Познакомившись с Кремпке, я посоветовал ему вновь обратиться к командору с той же просьбой. Тем более что после ранения Аугштайн отдыхал в своем деревенском доме неподалеку от Шведта, что рядом с местом службы Кремпке, который, как известно, входит в состав гарнизона «Лагеря дождевого червя».[15]
— Вот оно что!
— Получив отпуск, Кремпке сразу же отправился в гости к командору.
— Вы утомили меня своими подробностями, — поморщился Скорцени.
— Всего лишь хочу подчеркнуть заслуги Кремпке, — лукаво ухмыльнулся адъютант.
— У оберштурмбаннфюрера СС фон Шмидта заслуг не меньше. Позаботьтесь, чтобы мы встретились с ним на одной из наших городских квартир.
— Например, в квартире Фройнштаг…
— Жестокий вы человек, Родль, — покачал головой Скорцени, давая понять, что своим предложением тот вызывает у него бурю всяческих воспоминаний и эмоций. — Но разрешение вы получили.
«Квартирой Фройнштаг» они называли обиталище, в которое Скорцени впервые поселил унтерштурмфюрера Лилию Фройнштаг, когда она только появилась в Берлине. Это была одна из секретных квартир отдела диверсий СД, которую они использовали в крайне редких случаях — когда нужно было «отдышаться» одному из агентов или провести тайную встречу.