Остальные отделались легко. Двое контуженых и девять испуганных. Сгрузились с бэтээра — и тут эта дура Рванула. Машину разворотило напрочь, пятеро ребят оглохли, но снова — ни одного убитого. Чудо — оно чудо и есть.
Лимонтов смотрел на искореженную машину и плакал. Лицо было обожжено, из ушей — ручейки крови. Сашка отрезал от брони кусок и увез домой после дембеля.
Сделал одиннадцать сигарниц — массивных, толстых, отшлифовал и разослал ребятам.
Дима Крузенштерн выгравировал на двух по-латыни «Помни о смерти», одну презентовал мне. Помнится, я посетовал на меланхоличность изречения. Дима хмыкнул тогда:
«Старик, это очень жизнеутверждающе. Только если не забываешь о грядущей вечности, и жить будешь по большому счету…»
«Ты банкир, со счетами тебе виднее. Но мне ближе: „Пусть всегда будет солнце, пусть всегда буду я!“
Мне тогда почему-то вспомнилось, что в детстве я суеверно сторонился церквей. Кресты на могилах, кресты на куполах… Как каждый нормальный ребенок, обладающий воображением, покойников я боялся. И до сих пор боюсь. В русском языке слова «покойник» и «мертвец» — существительные одушевленные. Потому в печати используется другое существительное: «убитые». Убитый — это из области статистики… Потери, в общем. Для всех, кроме близких.
Чисто детское заблуждение — принимать крест, символ спасения и жизни, за символ смерти. Слава Богу, от заблуждений люди избавляются. Жаль — не все и не всегда.
Дима свою сигарницу носит постоянно, хотя почти не курит. Я — держу в ящике стола.
Лека отхлебнула чаю, задумалась:
— Рассказывать придется много.
— А мы спешим?
— Даже не знаю… Дрон, у меня такое чувство, будто я схватила за хвост зверя… Опаснее которого нет.
— Наши старые-новые друзья китайцы, любят повторять: страшно держать тигра за хвост, но еще страшнее — его отпустить.
* * *
Урфин говорил внешне спокойно и даже монотонно. Советник ходил из угла в угол огромного кабинета.
— Сотрудники службы наружного наблюдения опознали в Дронове человека, которого должны были «вести». Больше месяца он вел себя как полный полудурок, а в нужный ему момент — легко ушел. В метро. Это первое.
Второе. Люди из группы, подчиненной непосредственно Глинскому, опознали в Дронове контакт, с Которым Глинский имел встречу в ночном клубе «Артан» Встреча была организована по штатной схеме, тем не менее Дронов сумел уйти, вытащить Крузенштерна… Глинский был убит неустановленным киллером-профессионалом. В этот же день при невыясненных обстоятельствах погиб Глумов. Таким образом, лишившись уровней «Катилина» и, главное, «Гудвин», Организация потеряла координирующие структуры, часть силовых и самое важное — контакты влияния, которые замыкались на уровень «Гудвин».