Как пошутил один из юмористов (кажется, Жванецкий): "Мы все вышли из партии, но партия еще не вышла из нас". Пятая колонна коммунистического тоталитаризма таится в сознании каждого советского человека, хотя сегодня нет уже Советов ни с коммунистами, ни без оных. Люди, выросшие в условиях тоталитарного режима, продолжают мыслить и чувствовать тоталитарно, подчас неосознанно стремясь к утверждению диктата, а не согласия и сотрудничества.
Другая опасность переходного периода заключена в дискредитации в глазах народа всех институтов власти. Когда происходит смена государственного строя, всегда возникает угроза социального хаоса и распада общества. Негативное отношение к власти не может не затронуть основных понятий государства, законности, порядка и т. п., которые утрачивают в глазах народа свою незыблемую ценность.
Коммунистический режим строился на тотальной регламентации всех сторон жизни общества, которая осуществлялась преимущественно с помощью запретов. Запрещалось даже то, что в принципе режиму запрещать было не нужно. Делалось это просто для того, чтобы не появилось что-то другое, непредвиденное, а потому опасное. На всякий случай! Чтобы занять место! Чтобы не было зазора для неконтролируемого, самопроизвольного развития.
Но именно это развило в советских людях необыкновенные способности по преодолению, а точнее обходу, всех и всяческих запретов. Умение обойти любой закон приобрело более массовый характер, чем тяга к его соблюдению. А воровство из государственного кармана вообще превратилось в обиходную привычку, норму жизни миллионов. Устраиваясь на работу, рядовой советский человек оценивал не только размер будущей зарплаты, но что и как здесь можно будет украсть, чтобы на это выпить, да еще и похмелиться.
Деревня вообще была поставлена в такие условия существования, при которых не украсть – не прожить.
В основе этого массового явления лежало понимание людьми того, что и государство их обкрадывает, недоплачивает им за сделанную работу, а значит, не грех украсть у такого государства. Государства боялись, но в то же время, приспосабливаясь к нему, крали. Крали повсюду и повсеместно. Безделье, воровство и пьянство становились обыденной нормой жизни миллионов.
А потому, как только граждане почувствовали слабость власти, рост преступности и разложение дотоле казавшихся незыблемыми устоев общества приобрели угрожающий характер. Именно в переходный период, когда новые общественные и государственные институты еще не сложились, еще не устоялись, возникает наибольшая опасность погружения общества в социальный хаос, сопровождающийся всеобщим падением нравов.