— Кто же это такая? — спросила Жоржетта.
— Может быть, Марсель? — неуверенно сказала Полетта, — ведь для Жинетты что учительница, что профессор, наверно, все одно.
— Нет, моя дочка знает Марсель. Она бы написала, что это Марсель. Кто же это такая? — повторила Жоржетта и снова стала читать письмо:
— «Она меня расспрашивала обо всех. Я рассказала, что знала. Я слышала, как она сказала мадам Клер, что раньше ей не нравилось у нас жить, а теперь она иногда жалеет, что уехала».
— Не могу себе представить, кто это, — сказала Фернанда.
— И я тоже, а уж я-то всех знаю, — добавил почтальон, а в это время Жоржетта читала шепотом дальше.
— Ах, вот почему было зачеркнуто другими чернилами! — воскликнула она, перевернув страничку.
Этими же чернилами девочка сделала — по-видимому, на следующий день — приписку к письму, которое она уже подписала.
— Выходит, ты получила сразу два письма, — сказала Мартина.
Но пост-скриптум был написан уже совсем в другом тоне:
— «Я вам хочу сказать об одной вещи… Мне очень обидно. Сегодня мадам Клер велела мне пойти с ней в парикмахерскую. Она сказала — надо подстричься, так аккуратнее. Я сказала, что не хочу. А она меня не послушала. Потом я плакала, а теперь мне хочется домой…»
— Вот глупышка! Она ведь никогда не была в парикмахерской. Даже лучше, если ей немножко подровняли волосы. А может быть…
Жоржетта перечла еще раз зачеркнутые слова: «Если бы вы видели меня»; зачеркнуто было какими-то неприятными бурыми, жидкими чернилами, сквозь которые просвечивала голубая бумага.
— А может быть, ее совсем остригли? — добавила она, обводя женщин вопросительным взглядом.
— Что ты! — ответила Фернанда. — Ты же знаешь, дети иной раз из-за какого-нибудь пустяка огорчаются… Да замолчи ты! — прикрикнула она на кота — он снова начал мяукать во все горло и вертелся вокруг людей, как сумасшедший.
— Что с ним? — спросил почтальон.
— Никак не может привыкнуть. Все время убегает к бараку. Скребется в дверь, толкает ее головой, просовывает снизу лапку — хочет отворить. Не прижился на новом месте — и все тут! Даже есть перестал, посмотри, на кого похож!
— А крыс-то в подвале хватает! — сказала Полетта. — Даже страшно туда ходить!
— Ну, иди, иди! — звала Фернанда кота, открыв дверь к себе в комнату. Но кот выгибал спину, упорно прижимался к стенке коридора, как будто эта открытая дверь его пугала.
— Не люблю я черных котов, — сказала Мартина.
— Да он очень ласковый, — ответила Фернанда. — А только скучает здесь. Жаль беднягу.
— Разве обратно ее взять… — нерешительно сказала Жоржетта, думая только о своей девочке. Полетта сочувственно смотрела ей в лицо. — Я бы с радостью взяла. Но кто знает, как все здесь обернется, когда придет пароход с оружием! Люсьен-то как рад был бы дочке! Вот только бы все обернулось хорошо. Если бы знать… Нет, пока нельзя! Боязно брать. Говорят, скоро придет пароход — со дня на день жди…