— Вы же потом поставите пушку обратно! — кричит в ответ Бонасон.
— Так мы и поверили! — ответил Папильон, чтобы поддержать Макса.
Бонасон исчез.
— Пошел за подкреплением, — предположил Мушкетер.
— Я тоже пойду за подкреплением, — заявил Папильон, поднимаясь по трапу, чтобы предупредить товарищей из второго отсека.
— Нас всех зацапают! — глухо сказал Врен, щуплый, изможденный докер, у которого было пятеро детей и старуха-магь.
— Всем заодно надо действовать, Врен… — мягко ответил Макс, взяв его за руку, и в этом дружеском жесте было больше убедительности, чем в любых словах. — Тогда им труднее будет. Да и не забудь честь докерскую, Врен!
Дальше все происходит очень быстро. Возвращается Папильон, а следом за ним появляются Бонасон, подрядчик Божо и американские матросы.
— Во втором отсеке тоже все в порядке, — говорит Папильон.
Тут вдруг и американцы, и Божо, и Бонасон как будто покорились — даже и не пробуют сломить упорство восьмерки грузчиков, стоящих в трюме за спиной Макса и Папильона. Бонасон спускается по трапу.
— Толстозадый! — шутит тихонько Папильон. — Сразу видно, не часто он в трюм спускается.
— А чего он сюда приперся? — спрашивает кто-то из докеров.
— Пусть сам объявит.
Толстый десятник шумно сопит, молча берется за чалочные цепи подъемного крана, повисшие над пушкой, и начинает сам их прилаживать.
— Ах ты, дьявол! — воскликнул Папильон и поворачивается к Максу. — Что же, мы так и будем смотреть?
Макс окидывает взглядом товарищей, ищет ответа в их глазах.
— Погоди. Ему не справиться, — говорит один из грузчиков.
— Вы только посмотрите на него! Туда же! — замечает другой.
Бонасон, конечно, отвык от такой работы. Видно, что он в затруднительном положении. Справится ли он?
И все же ему удается надеть чалки. Он обходит вокруг пушки, проверяя, все ли в порядке, потом поднимается по трапу — по-видимому, хочет подать сигнал крановщику: «Поднимай груз».
— Макс! — быстро говорит Папильон, не в силах устоять на месте. — Если ее вытащат — все пропало. Все сразу скиснут, а ведь должен прийти большой пароход! Нельзя допускать. Лучше я собственными руками…
Он делает шаг к пушке, но Макс удерживает его.
— Никогда не надо действовать в одиночку! — говорит он. — Может быть, они только этого и ждут! Ты сыграешь им на руку, Папильон! Стой на месте! Еще не все потеряно.
Спокойствие и уверенность Макса поражают Папильона. Должно быть, Макс уже нашел, что надо сделать потом, когда пушка будет на пристани…
— Макс, если ее выгрузят — мы биты! — кричит Папильон.
А в это время Бонасон, стоя на палубе, уже поднимает руку.