Какое самомнение! Какая самость!
Я ловлю их, подрезаю крылья и сажаю в клетку так же, как когда-то посадили в клетку меня самого; и до сих пор чирикаю в ней как «свободно мыслящий» учитель-материалист.
Приду к своим ученикам на урок, огляжу всех исподлобья.
Где миссии? Где явления? Где всемогущество? Я их не вижу!
Это о них, что ли, только что разглагольствовали, или о совсем других детях, которые ещё не родились и родятся не знаем когда?
Сейчас посмотрим.
— Откройте тетради для домашних заданий… Буду проверять… Быстро…
Безграничность! Ха-ха! А домашнее задание выполнить не смогли.
— Кого вызвать… Кого вызвать… Тебя уже вызывал… Тебя тоже… Выходи ты, быстро, у нас мало времени!..
Миссия! Ха-ха! Как бы не так! Под партой прячутся, учиться не хотят!
— Кто мне ответит на мой вопрос… Кто-кто-кто?.. Рук не вижу… Рук не вижу… — Дай дневник, «два». Завтра без родителей не приходи!..
Явления! Ха-ха! Может быть, для своих родителей! Придут они завтра, и промою им мозги.
Вот они — хорошие дети!
Но вот они — плохие дети!
Хорошие дети развитые, сразу понимают, запоминают, выполняют.
Плохие же — недоразвитые, не хотят учиться, не понимают и запомнить не могут.
Должно быть, у хороших детей — хорошие миссии, у плохих — плохие.
Так, что ли?
Они невоспитуемые, необучаемые. Они — горе наше. Они явились в этот мир, чтобы злить нас.
Коллеги, надо освободить школу от носителей плохих миссий и тёмных энергий!
Откройте дверь, чтобы выставить их из школы, или же, в крайнем случае, давайте откроем педагогические резервации для них…
43. Тревожится моё сердце!
Если с завтрашнего дня всё буду продолжать делать так же авторитарно и властно, если моя педагогика бессмертное в ребёнке примет как смертное, если неограниченность в ребёнке превратит она в ограниченность, если её неверие будет рассеивать дары Духа детей, как прежде, — тогда какой же я учитель — герой Духа!
А я хочу им быть!
Нет, «как прежде», «как обычно», «как все» в моей педагогической жизни впредь не должно быть! Я лучше буду каяться перед своими учениками, признаваться им в своих заблуждениях, исповедоваться, давать обет! Потом помолюсь!
Да, я грешил. Может быть, нехотя, может быть, в силу своего неотёсанного характера, может быть, от непонимания сути своего служения…
Я внушал им смысл короткой земной жизни и давал знания, достаточные для этой жизни. Сам не имел и их тоже лишал Высшего Смысла существования.
Учил правилам мыслить, но не давал возможности мыслить о Высшем, потому они не научились у меня мыслить.
Учил правилам любви, но не давал им возможности любить Того, от Которого и идёт Любовь, потому не научились они у меня Любви.