От конечной остановки он шёл ещё минут двадцать. И как только вошёл в лес, тут же забыл о всемирном хаосе. Спокойствие, пение птиц, воздух душистый, краски природы, стволы берёз очаровали его. Он уселся под деревом и закрыл глаза.
Так он сидел долго. Потом вспомнил, зачем сюда пришёл. Открыл портфель, достал тетрадь и спички. «Зачем я это писал, чтобы придти сюда и сжечь? Может быть, не надо? Пусть пока хранятся записи. Брошу тетрадь в ящик. Чем она будет мне мешать?.. Но зачем она нужна мне? Каждый раз, открывая ящик и видя её, буду раздражаться. Записи ни о чём путном мне ни слова не сказали. Лучше сжечь, и дело с концом».
Тут он услышал голос:
— Тебе нравится здесь?
Перед ним стоял кудрявый мальчик лет пяти-шести со светлыми волосами, с большими синими глазами, с правильными чертами лица.
— Да, здесь хорошо, — ответил он.
— Ты умеешь понимать птичий язык? — спросил мальчик.
— Нет, к сожалению…
— Жаль, ибо они иногда несут вести. Если люди научатся птичьему языку, то они будут знать, что надо и чего нельзя делать.
— А ты понимаешь птиц?
— Я пока догадываюсь. Только что мне на плечо села птичка и зачирикала. Я понял, что мне надо идти в эту сторону, и увидел тебя.
— А это важно для тебя — увидеть меня?
— Не знаю. Может быть, важно для меня, а, может быть, важно для тебя.
— Да? — засмеялся Алексей Александрович. Мальчик ему явно понравился. — Ты один в лесу?
— Вообще-то, лес меня не пугает, и могу ходить один. Но я здесь с мамой, она ягоды собирает. — Мальчик посмотрел на тетрадь. — Что это за книга с красивой обложкой?
— Это не книга.
— Тогда это тетрадь?
— Да, ты угадал.
— Хочешь, угадаю ещё? Раз ты пришёл в лес с этой тетрадью, значит, в ней записано что-то очень важное для тебя.
— К сожалению, я так не думаю.
Алексей Александрович встал.
— До свидания, — сказал он мальчику и ушёл от него.
— Зачем ты так быстро уходишь? — закричал ему вслед мальчик.
Но он не отозвался. И когда счёл, что достаточно от него отдалился, сел на срубленное дерево и приготовил спички.
«Что-то очень важное», — повторил он слова мальчика. Да, эти записи могли быть для него очень важными, но стали ненужными.
Он зажёг спичку и поднёс к обложке тетради.
Обложка загорелась.
За его спиной опять зазвенел голос мальчика, и он вздрогнул от неожиданности.
— Что ты делаешь?
— Ты же видишь, что я делаю?
— Ты сжигаешь важные записи?
— Они вовсе не важные!
— Нет, раз ты сжигаешь, значит, важные. Ты хочешь от них избавиться. Ведь так?
— Мальчик, зачем ты следишь за мной? — рассердился Алексей Александрович.
— Я не слежу за тобой. Это та же самая птичка направила меня. Ты недоволен, что я говорю правду по поводу тетради?