Опять молчание.
Наконец Нат сказал:
— Мы останемся в больнице.
— Не останетесь, потому что кто-нибудь обязательно вызовет полицию и вас обоих арестуют. — Тайлер вздохнул, потому что снегопад усилился и снегом занесло лобовое стекло. — Итак, вот мое последнее предложение. Завтра мы найдем решение получше, а сегодня вы переночуете у меня.
Порывшись в кармане брюк, Руби вытащила ключ и торжествующе заявила:
— Мы переночуем у себя.
— Одним вам нельзя.
— Вы не вызовете полицию.
— Вызову, еще как. — И, ухмыляясь, добавил: — И вас посадят в тюрьму на неделю.
Руби никак не отреагировала на его слова. Несколько секунд она пристально смотрела на него, а потом пожала плечами:
— Ладно, но вы не будете спать на маминой кровати. Можете устроиться на кушетке внизу.
Ну вот, она путает явь с фантазией. Наверное, она все же приземлилась на голову. Только Лотти почувствовала себя лучше, как тут же начались галлюцинации, и в этих галлюцинациях Нат и Руби шли по палате к ее кровати, а за ними — о, прикольно! — шел Тайлер.
Но самым прикольным оказалось то, что Тайлер пришел к ней в действительности.
— Что происходит? — Лотти приподняла голову, чтобы получше разглядеть их. — Где Себ?
— Привет, мам. У нас все в порядке. — Чмокнув ее одновременно в обе щеки, Нат и Руби отошли от кровати.
— Они вернутся через десять минут, — сказал Тайлер, когда дети выбежали из палаты. — Видишь, с ними все в порядке. Мне просто нужно...
— Что произошло? — В сознании Лотти уже возникли страшные картины катастрофы: Себ, не справившийся с управлением на скользкой дороге, врачи «Скорой», которым удалось вытащить невредимых Ната и Руби из покореженной машины. От страха ее затошнило, и она слабым голосом пролепетала: — Господи, да что с ним такое?
Десять минут ушло у Тайлера на то, чтобы все ей рассказать. Окаменев от ужаса, Лотти молча слушала его и не верила своим ушам. К окончанию рассказа она уже была готова вырвать иглу капельницы из руки и с ревом, как Франкенштейн, вылететь из больницы. Только загвоздка была в том, что она не могла даже ходить.
— Сожалею. Вот. — Лишь когда Тайлер протянул ей пачку бумажных платков, Лотти поняла, что у нее по щекам текут слезы. — Эй, ну не плачь. Я понимаю, ты шокирована, но все это к лучшему.
Лотти вытерла глаза незабинтованной левой рукой.
— Ты и в самом деле думаешь, что я расстроилась из-за него? Из-за того, что этот мешок с дерьмом обманывал меня? Господи, почему же ты так плохо обо мне думаешь?
Тайлер был озадачен.
— Но ты же плачешь.
— Исключительно от облегчения, потому что с моими детьми все в порядке! — Разозлившись — как можно быть таким тупым? — Лотти швырнула в него скомканным платком. — Потому что я не понимаю, как могла быть такой глупой! — Она бросила еще один платок. — Потому что я доверила своих детей другому человеку, хотя и не должна была это делать! Потому что я ошиблась! Потому что я не умею правильно оценивать людей... О Боже, ведь с ними могло случиться что угодно!