— Р-р-гав! Гав! — Собаки ворвались в сени, как революционные матросы в Зимний, и оказались в каком-то полуметре от Муськи, которая, не будь дурой, в полном соответствии с диспозицией Юрки тут же шарахнулась назад и сиганула прямо с пола на лежанку печи. Собаки тоже влетели в кухню, а Таран, выскочив в сени, молниеносно захлопнул за ними дверь и для верности засунул за ручку двери черенок стоявшей в сенях лопаты.
Собаки явно сообразили, что их надули. Они погавкали немного на Муську, но потом подскочили к запертой двери, стали толкаться в нее мордами, царапать когтями, даже, кажется, грызть пытались, но безуспешно.
— Теперь только бы машина завелась! — молитвенно произнес Таран, выскакивая к «девятке».
Полина оказалась права. Февральские морозы неожиданно перебила оттепель. Даже с крыши капало, а вместо снега моросило что-то похожее на дождь. Таран отпер машину, включил стартер — схватило с пол-оборота! Везуха! Во дурак бы он был, если б взялся чугун с кипятком греть! Оставив мотор работать на холостом ходу — пусть все же получше прогреется, — Таран вернулся на терраску, где Полина с трудом удерживала в объятиях дрыгающуюся и пинающуюся Лизку.
— Гады! Сволочи! — верещала девчонка. — Вы мою Мусеньку собакам бросили! Я вас всех убью! Загрызу зубами!
У нее по грязным щечкам текла целая куча слезинок, носик — и без того простуженный! — совсем рассопливился и покраснел. Казалось, будто в жизни этого человеческого детеныша происходит тяжелейшая драма. Будто мир перевернулся или что-то в этом роде. Таран, несмотря на общую озабоченность по поводу того, как отсюда побыстрее смыться, почуял то, что называется комплексом вины. Хотя и отметил, что кошка, должно быть, значила для этой замарашки-худышки намного больше, чем родители, например. Вспомнилось, как она про смерть родной матери говорила и про папашу особо не беспокоилась, хотя его, поди-ка, прошлой ночкой прикончили. Уж на что у Тарана отец с матерью были хреновые, а все же, если б они померли, он бы их пожалел, пожалуй. Они ведь ему иногда на письма отвечали и даже посылку как-то раз прислали — кило конфет «Барбарис». Тогда Юрку аж на слезу пробило, хотя конфеты он не любил.
Общими усилиями Юрка с Полиной все-таки запихнули Лизку в куртку, подхватили сумку и опустевший рюкзак из-под Муськи, а затем силой вытащили упирающуюся девчонку во двор.
— Не поеду! — истерически визжала Лизка. — Хочу к Муське! Пусть меня собаки загрызут!
— Вот зоофилка, а? — пропыхтела Полина, которую Лизка то и дело пыталась лягнуть. Хорошо еще, что на девчонке были валенки, а не сапожки с острым каблуком, как у самой Полины, а то бы больно получилось.