— Нет. Нужна желтая, — ответила Джоанна и, вальсируя, переместилась к киоску с открытками. С самого момента пробуждения она чувствовала себя в до смешного приподнятом настроении.
— Расскажите мне о волках, — приказала Пэт.
— Пожалуйста! — Разговор был глуп, но ей и хотелось глупостей. — Прежде всего волк номер один, король и главный злодей. Страшно подумать, на что он, должно быть, был способе до того, как заполучил артрит. Затем следует мой волк, почти такой же молодчина, но на самом деле он просто овца в волчьей шкуре, и, наконец, средний, который совсем не похож на волка, и поэтому мы назовем его волком в овечьей шкуре. — Она удивилась, когда ответом на ее слова было полное молчание, ведь Пэт сама спрашивала. — Так что ВЫ посоветуете маленькой Красной Шапочке? — спросила она, поворачиваясь.
Сидевшая за барьером Пэт неподвижно смотрела на нее. Ближе и тоже пристально глядя на нее спокойными темно-серыми глазами, стояла кряжистая мужская фигура. Сначала она не поверила своим глазам. Это было невозможно. Она моргнула и взглянула снова. На этот раз сомнений не оставалось. Перед ней действительно стоял Дуглас О'Малли, суровый, как горная скала.
— Насколько я понимаю, вы готовы, — сказал он тоном, лишенным всякого выражения.
Совершенный абсурд, но ее второй реакцией было чувство, что темно-серая куртка харрисовского твида и черный с высоким воротом свитер создавали вполне волчий эффект.
— Я думала… Ши, — ляпнула она.
— Играет в футбол. — Он подхватил чемодан и стоял, придерживая дверь открытой. С отчаянием взглянув на Пэт, Джоанна поспешно вышла. «Огромная машина», длиннющий оливково-зеленый фургон, стояла у тротуара. Он открыл дверь, и она забралась внутрь. Если бы вместо этого земля могла разверзнуться и поглотить ее, она была бы благодарна.
Конечно, ее не оправдывало то, что впервые за несколько недель она почувствовала себя способной к легкому безумству. Пока длинное широкое чудище протискивалось по городским улицам, она сидела с пылающими щеками, сгорая от унижения. Только когда улицы сменились загородными дорогами с теми же, что и вчера, горами на горизонте, Дуглас нарушил молчание.
Он сдержанно сказал:
— Я полагаю, нам необходимо еще раз поговорить об этой работе.
Это прозвучало похоронным звоном.
— Я понимаю, что вы должны были подумать, мистер О'Малли, — виновато сказала Джоанна. — Извините. Не знаю, что на меня нашло.
— Ваш возраст. — Ее поразила мягкость тона. — В двадцать лет человек должен быть способен смеяться. — Проницательность сопровождавшего эти слова взгляда была столь же поразительна. Как будто он знал об этих неделях отчаяния. — Не то чтобы я не понимал шуток, даже если я и выгляжу овцой. — Она в отчаянии открыла было рот, но он не дал ей и слово вставить. — Но вас ждет совсем не шуточная работа, — продолжал сдержанный голос. — И у всех нас проблем и без того хватает, чтобы еще и вас потом собирать по кусочкам.