В центре стояло бюро с убирающейся крышкой, у двери висела доска с объявлениями (на листках писали, зачеркивали, снова писали: бумага в Срединном мире была в дефиците), дальний угол занимала подставка с двумя винтовками. Такими древними, что Роланд засомневался, а есть ли к ним патроны. Слева от подставки открытая дверь вела непосредственно в тюрьму, с тремя камерами по каждую сторону короткого коридора и идущим из двери сильным запахом щелочного мыла.
Они все почистили к нашему приезду, подумал Роланд. Его это удивило, тронуло… и насторожило. Почистили, словно готовились к встрече конников одного из Внутренних феодов — солдат-профессионалов, присланных с заданием провести серьезную проверку, а не трех подростков, наказанных за прегрешения. Но должно ли это восприниматься как странное гипертрофированное стремление местного руководства встретить гостей на высшем уровне? В конце концов, прибыли они из Нью-Канаана, и вполне возможно, что жители этого медвежьего угла смотрят на них как на особ королевской крови.
Шериф Эвери представил своих помощников. Роланд пожал руки всем, даже не пытаясь запомнить имена. Обязанность запоминать их лежала на Катберте, и забывал он хоть какое-то крайне редко. Третий помощник, с обширной лысиной и болтающимся на ленте моноклем, опустился перед ними на одно колено.
— Вот это ни к чему, идиот! — воскликнул Эвери, схватил помощника за шкирку, рывком поднял на ноги. — Они же подумают, что мы за деревенщины. Кроме того, ты их смущаешь, неужели тебе это не понятно?
— Все нормально. — (Роланд действительно смутился, но старался не подать виду.) — Не такие уж мы особенные, знаете ли…
— Не такие уж особенные! — Эвери расхохотался. А вот его живот, как отметил Роланд, трясся совсем не так, как мог бы: жира в нем было меньше, чем казалось на первый взгляд. Возможно, подумал юноша, и шериф не так уж прост. — Он говорит, не такие особенные! Вы проскакали пятьсот миль, прибыли из Привходящего мира, наши первые официальные представители Альянса, с тех пор как четыре года назад по Великому Тракту проехал стрелок, а он говорит, что не такие они особенные! Не присесть ли вам, дорогие мои? У меня есть грэф, но час еще ранний, да, может, вы вообще не захотите его пить, учитывая ваш возраст. Уж извините меня, но ваша юность бросается в глаза, тем более что стыдиться юности нечего, мы все были молодыми. Еще у меня есть белый ледяной чай, который я вам очень рекомендую. Жена Дейва готовит его просто бесподобно.
Роланд взглянул на Катберта, Алена, который кивнул и улыбнулся (стараясь совсем не смотреть на море), и вновь повернулся к шерифу Эвери: