Вскоре из-за поворота дороги показался свет фар, а еще через пару минут мы увидели небольшой грузовой фургончик.
Думаю, что мы с дядей Васей больше всего были похожи на два огородных пугала – оба в драных ватниках, я к тому же в огромных валенках. Не всякий водитель решился бы ночью подсадить такую колоритную парочку.
Но, на наше счастье, фургончик затормозил, из него выбрался бородатый дядька в ладном милицейском тулупе и уставился на нас с искренним изумлением.
– Вы откуда же такие взялись? – проговорил он после паузы.
Я не успела и рта открыть, как дядя Вася выдал свою версию:
– Да вот ехали в Выборг, а нас на дороге какие-то бандюганы остановили, из машины высадили, деньги, телефоны отняли, теплую одежду и ту отобрали! Хорошо, какой-то дед ватники дал, а то бы давно уже окоченели! Вот сейчас в город идем, и, как назло, ни одной машины попутной…
– Ладно, залезайте ко мне в кузов, – разрешил дядька. – Уж извиняйте, в кабину не могу взять – мы там вдвоем с женой еле помещаемся. Фермеры мы, на рынок капусту везем, надо к открытию поспеть…
– Витя, ну что там? – донесся из кабины женский голос. – Что это за люди?
– Да вот, двое «парашютистов» в город идут, надо их подвезти! – отозвался водитель и повел нас к своему фургону.
Я слышала, что парашютистами называют водителей, которых бандиты выбрасывают из собственных машин, но пока сама не оказывалась в таком положении.
– Вы не думайте, у меня в фургоне чисто и не холодно, – говорил водитель, открывая перед нами заднюю дверцу машины. – Сами понимаете, мне капусту нельзя морозить…
И вправду, внутри фургона было опрятно и довольно тепло от электрического рефлектора. Большую часть фургона занимали аккуратно составленные ящики с капустой, но и для нас хватило места.
Мы устроились на пустых ящиках и скоро уже ехали в сторону города.
Ровное покачивание фургона и мягкое тепло подействовали на меня усыпляюще, и скоро перед моими глазами поплыли какие-то разноцветные пятна, а потом начал даже сниться сон – бессвязный и невразумительный. Я от кого-то удирала, пряталась за шторами в чужом доме, рылась в чьих-то бумагах…
Проснулась я оттого, что грузовичок затормозил, дверь распахнулась и бодрый голос фермера объявил:
– Приехали, машина дальше не идет, конечная станция – Мальцевский рынок!
Я протерла глаза и поднялась.
От неудобного положения все мышцы затекли и болели. Рядом охал и скрипел суставами дядя Вася.
Мы поблагодарили добросердечного фермера, выбрались из фургона и огляделись.
Мы находились в центре города, возле старинного Мальцевского, иначе – Некрасовского, рынка. На рынок уже тянулись первые покупатели, и поставщики вроде нашего фермера выгружали свой товар. В воздухе стояли запахи солений и пряностей, зелени и фруктов, звучали голоса продавцов и посредников, перекрикивающихся по-азербайджански и по-молдавски, по-таджикски и по-украински, по-эстонски и еще на добром десятке языков.