– Постойте! – оборвала его речь Вера Павловна. – Подождите с гробами и фотографиями!
Она подошла к каталке, смело отдернула простыню и уставилась на руку покойницы.
– Не наша! – проговорила она буквально через секунду.
– Как – не наша?! – проблеял Иннокентий. – Не может быть, мама… ты ошибаешься…
На его лице был написан самый настоящий ужас – и я поняла причину этого ужаса: несчастный представил, что ему придется еще раз пройти всю эту отвратительную процедуру.
– Как – не ваша? – в один голос с ним переспросил сотрудник морга. – Вот же, номер девяносто шесть…
– При чем здесь номер? – презрительно фыркнула Вера Павловна. – Вы на руки ее посмотрите!
Иннокентий нехотя приблизился к каталке и испуганно взглянул на бледную руку покойницы. Я сделала то же самое, задержав дыхание, чтобы не чувствовать отвратительный запах горелой плоти.
Рука покойной почти не пострадала от огня. Я разглядела ухоженную руку с длинными красивыми ногтями.
– Ногти-то нарощенные, гелевые! – проговорила Вера Павловна. – А у Ирины они были аккуратные, но свои! Ты-то, Кеша, казалось бы, должен помнить…
– Да, действительно… – протянул Иннокентий, приглядевшись. – Кажется, это не ее руки…
– И опять же кольца нет обручального! – добавила безутешная свекровь. – У нее кольцо было, плоское, пятьсот восемьдесят третьей пробы, я сама покупала…
– Насчет кольца это вы зря! – воскликнул похоронщик. – У нас с этим строго, если какие украшения на трупе были – все сдается по описи… все, что рассказывают о воровстве в морге, отошло в прошлое…
– А я и не говорю ничего такого, – успокоила его Вера Павловна. – У Ирочки кольцо очень плотно сидело, оно вообще не снималось, а здесь даже следа от него нет…
– Вот, кстати, тут в описи указано, что на трупе были серьги с гранатами… – И сотрудник морга предъявил родственникам усопшей прозрачный пакетик, в котором лежали смятые и оплавленные сережки с красными камешками.
– И опять же не наши! – уверенно заявила Вера Павловна. – Ирочка на работу надевала простенькие сережки, золотые, но без камней. Точно говорю – это не Ирина!
– Слава богу! – пробормотал Иннокентий прыгающими губами. Вообще, по моим наблюдениям, его мамаша держалась гораздо лучше.
Едва Василиса со своими спутниками покинула здание морга, к нему подъехала большая красная машина. Увидев из окна эту машину, жуликоватый похоронщик забеспокоился.
Хотя он не чувствовал за собой никакой вины, но от появления этой машины ждал исключительно неприятностей.
Дверцы машины распахнулись, из нее неторопливо выбрались двое долговязых парней в черных джинсах, черных футболках, черных солнцезащитных очках и с мрачными физиономиями. Они были очень похожи, только у одного волосы были темными, а у другого – светлыми. Третий, плотный детина лет сорока с поросшим темной щетиной лицом, остался в машине.