– Вы не согласны, Николай Богданович? – светски-вежливым тоном осведомился у него Владимир.
– Умоляю, – захрипел секретарь, – уберите от меня этого бешеного! Он же убьет меня!
– Да что вы? – удивился Владимир. – Как это ужасно, в самом деле! Вы, наверное, этого не переживете!
Следует признать, что в его словах заключался глубокий смысл, потому что, если бы предателя убили, он бы точно этого не пережил. Побледневший Берг перевел дыхание.
– Я… я согласен, Владимир Сергеевич! Я все расскажу!
– О, – покачал головой Гиацинтов. – Он мне расскажет! Да что вы можете мне рассказать, милостивый государь? Как вы продались за презренный, но почитаемый металл и исправно выдавали секреты своего отечества его врагам? В самом деле, ведь за службу в посольстве так мало платят – это вы сами мне жаловались, между прочим!
– Прошу вас… – пролепетал секретарь. – Пощадите!
Глаза Владимира сузились.
– Ты посещал дом графини Рихтер, верно? Тот, что напротив «Венской услады»?
– Д… да.
– И Жаровкин тебя выследил. Верно?
– Он… он сразу же начал меня подозревать. Не знаю, как ему удалось меня вычислить… – Берг улыбнулся гаденькой, неприятной улыбкой. – Только вот он не знал, что мне вскоре тоже стало известно, кто он такой и что делает в посольстве.
После этого в комнате послышались хрип, шум борьбы и треск падающей мебели.
– Антон! – резко сказал Гиацинтов. – Прекрати!
– Я убью эту гадину! – рычал артиллерист. – Я… я прикончу его!
– Антон, не надо, он нам еще нужен… Погоди хоть немножко, хорошо?
С большой неохотой артиллерист разжал пальцы, и Берг прислонился к стене. Воздух с клекотом выходил из его рта: на этот раз Балабуха придушил секретаря на совесть.
– Это ты заманил Жаровкина в загородный дом? – продолжал допрос Гиацинтов, когда жертва немного отдышалась.
Не в силах говорить, Берг только кивнул.
– Что было дальше? – спросил Владимир, изо всех сил пытаясь сохранить спокойствие.
– Ферзен, улучив момент, ударил Жаровкина кинжалом. Это произошло в доме, на втором этаже. Жаровкин забрался туда, хотел найти какие-нибудь документы… Розалия упала в обморок, мы унесли ее в другую комнату и стали совещаться, что нам делать. Ферзен решил увезти тело подальше и закопать его, но когда мы вернулись туда, где лежал Жаровкин, то обнаружили, что он еще жив. Ферзен… он задушил Жаровкина. Потом Иоганн заставил меня раздеть тело… на всякий случай, чтобы его не опознали, даже если когда-нибудь найдут. Куда он увез труп, я не знаю… Ферзен велел мне сжечь одежду, но камин дымил, у меня дрожали руки, я никак не мог разжечь огонь… В конце концов я взял большой камень, обернул вокруг него одежду, обвязал ее веревкой и бросил в воду.