– Сначала сделаем заказ, – решил Гиацинтов. К их столику уже шел кельнер.
– Что угодно господам?
– Мне кофе с шартрезом, – быстро сказал Владимир. – И грушевый пирог. Один мой друг говорил, что ваши грушевые пироги – просто чудо!
– Да, о них так многие говорят, – довольно равнодушно отозвался кельнер. – А другие господа что будут?
Добраницкий попросил обычный кофе и пирожное, Балабуха – бутылку токайского, однако в ответ услышал, что вино у них не подают. Артиллерист открыл было рот, чтобы возмутиться, но тут Владимир так посмотрел на него, что Антон понял: возражать не следует. Надувшись, он попросил кофе и «чего-нибудь на ваш выбор».
– Рекомендую пирожное «Принцесса»… Сейчас вам все принесут.
Кельнер уже собирался отойти к другому столику, и Владимир решил пойти напролом.
– А вы не помните моего друга? Такой мужчина средних лет, темноволосый. У него еще был поврежден левый мизинец.
Кельнер пожал плечами.
– К нам заходит очень много народу, сударь, – сказал он в свое извинение и пошел принимать заказ у румяной дамы, которая только что вошла в «Усладу» под ручку с каким-то фатом.
Владимир сердито стукнул ладонью по столу.
– Ничего не выходит, – выпалил он с раздражением.
– Может, дать ему денег? – предложил Добраницкий. – Деньги очень освежают память.
– Надо будет попробовать, – отозвался Владимир.
Он отвернулся и стал смотреть на хозяина в белом фартуке, который за стойкой бережно раскладывал пирожные. В заведении в этот час было совсем немного народу. Хромоногая девушка с грустными глазами подметала пол, другая, бойкая и расторопная, вытирала свободные столы и меняла цветы в стоящих на них вазах. Владимир вздохнул и поглядел за окно. Мимо по улице скользили изящные ландо и тряские кареты, а напротив располагалась мастерская модистки[7], в витринах которой красовалось множество шляпок. Из мастерской вышли две женщины, барышня и служанка, и двинулись к наемному экипажу, стоявшему у обочины. На девушке было белое муслиновое платье с яркими цветами и капор, украшенный горой лент и искусственных цветов. Лица ее Владимир не видел – его затеняли широкие поля. Но тут озорник ветер, прилетевший с Дуная, выказал явное намерение схватить шляпку и утащить ее с собой. Девушка испуганно вскрикнула, поднесла руку к капору и невольно подняла голову. Лишь на долю секунды молодой офицер увидел ее глаза, и в следующее мгновение на улице между ним и незнакомкой проплыло ландо, на запятках которого стояли два лакея. Когда оно скрылось из виду, девушка и ее спутница уже исчезли.
– Сударь… – робко протянул кто-то над ухом Гиацинтова.