Долгая пауза. Я уже собрался повесить трубку, когда низкий мужской голос осведомился, не я ли спрашивал доктора Форса.
— Да. Он по этому телефону?
— К сожалению, нет. Он уволился несколько недель назад. Могу я узнать ваше имя?
Я уже начал вести себя осмотрительнее, поэтому пообещал скоро перезвонить и повесил трубку. Горячо поблагодарив дам, я удалился вместе с Джимом.
— Куда теперь? — спросил он.
— В паб на ленч.
— Такого клиента я готов возить целый день.
В пабе имелся телефон-автомат. Перед уходом я перезвонил, и мужчина сразу ответил.
— Я звонил в «Сказочные поездки», — сообщил он.
— Я этого не исключал, — улыбнулся я. — А сейчас у вас, возможно, на определителе номер этого телефона-автомата. Может, сэкономим время и встретимся? Назовите место.
Я повторил для Джима название места. Через двадцать минут он затормозил у ворот городского парка. Стоянка там была запрещена. Вопреки объединенному учению Уэрдингтона, Тома Филлина и Джима не ходить по неизвестным местам без сопровождения, я вылез из машины, махнул Джиму, чтобы он отъезжал, и вошел в парк.
Моросить перестало.
Мне было сказано: «Поверните налево, идите до статуи». И у вздыбленного бронзового коня я увидел высокого, здравомыслящего с виду мужчину, который с удовлетворением убедился, что меня-то он и ждал.
Он произнес как бы про себя:
— Рост под метр восемьдесят три, может, на три-пять сантиметров выше. Каштановые волосы. Темные глаза. От двадцати восьми до тридцати четырех лет. Выглядит, презентабельно, разве что на подбородке справа свежая ссадина.
Мужчина говорил в маленький микрофон, зажимая его в ладони. Я дал ему понять, что мне ясно — он описывает меня на случай, если я вдруг нападу.
— Приехал на сером «ровере». — Он назвал номер машины Джима.
Когда он закончил, я произнес:
— Его зовут Джерард Логан, он стеклодув. Его можно найти в магазине «Художественное стекло Логана» в Бродвее, графство Вустершир. А вы кто?
Именно он и разговаривал со мной по телефону. Он представился как Джордж Лоусон-Янг, профессор пульмонологии. Профессор никак не мог взять в толк, каким образом я его нашел.
— Старомодное упорство и смекалка, — заметил я. — Потом расскажу, в обмен на правдивый рассказ об Адаме Форсе.
Профессор мне сразу понравился — в отличие от Форса. Впечатление от него как от человека доброжелательного и здравомыслящего укрепилось, так что на вопрос, чем вызван мой интерес к доктору Форсу, я откровенно рассказал об обещании Мартина Стьюкли хранить пленку доктора.
— Мартин же захотел, чтобы она хранилась у меня. Форс проследовал за мной в Бродвей и забрал свою пленку.