Четверка незваных гостей действовала с поистине головокружительной быстротой, я же плохо позаботился об ответном ударе. Трем телохранителям полагалось всего-навсего прогуливаться по улице. Кэтрин и ее бродяга должны были, как обычно, порознь обходить свой участок. Каким-то непонятным образом Роза и ее присные проскользнули мимо них незамеченными.
Я, как всегда, был облачен в белую майку, оставлявшую открытыми руки, шею и почти полностью плечи. Раскаленный воздух ревел в печи так, что человеку неподготовленному этот звук было вынести нелегко. Я поставил ногу на педаль, которая послушно открыла заслонку. Шерстяной костюм и красную физиономию Нормана Оспрея из зева печи обдало полуденным зноем. Он пришел в бешенство и попытался толкнуть меня в печь, но я увернулся, сделал ему подножку, и он рухнул на колени.
— Прекратить! — прикрикнула Роза на Нормана. — Сегодня он нужен нам целым. Мы ничего не добьемся, если он не сможет говорить.
На моих глазах Роза через всю мастерскую отбуксировала Хикори к креслу:
— Посиди-ка тут, приятель, глядишь, и отучишься совать нос куда не просят.
Мой помощник с завязанными глазами изо всех сил попытался что-то сказать, но издал всего лишь приглушенный негодующий визг.
— Теперь ты отдашь все, что мне нужно, — обратилась Роза ко мне. — А не то в твоем дружке прожгут пару дырок.
— Ни за что! — крикнула Памела Джейн.
Хикори, возможно, не понял, что Роза нажала на педаль заслонки, но уж дьявольский выбор, который она хотела мне навязать, до него точно дошел.
Словно читая его мысли, она произнесла:
— Тебе, Хикори, самое время помолиться, чтобы не сгореть из-за твоего паршивого босса. Я не пугаю, на этот раз он как миленький отдаст что мне нужно.
Она взяла одну из понтий и сунула в чан с жидким стеклом. Где-то когда-то ей довелось видеть, как стеклодув делает забор стекломассы. Она извлекла металлический стержень с каплей докрасна раскаленного стекла на конце и стала его поворачивать, чтоб не дать капле сорваться.
У Памелы Джейн это зрелище исторгло стон. Я также услышал натужное, сиплое дыхание астматика Адама Форса, которое ни с чем не спутаешь.
— Джерард Логан, — с нажимом сказала Роза, — на этот раз ты будешь меня слушаться. Ну-ка, живенько.
Я видел, как Мартин мобилизует всю свою умственную энергию, когда ему предстояло скакать на трудной лошади. Видел, как за кулисами перед выходом на сцену глубоко вздыхают актеры, когда им предстоит сыграть особо напряженный психологический эпизод. Я много знаю о мужестве других людей и о собственных недостатках. Но в то воскресенье именно безудержный напор Розы пробудил во мне столь необходимые внутренние ресурсы.