В понедельник Джон приехал в редакцию рано утром, связался с церковью в итальянском квартале Питтсбурга и нашел там достаточно пожилого священника, который мог знать Терри Салливана. Священнику было знакомо это имя, но только в связи с недавним скандалом. Он сказал, что Терри никогда не посещал богослужения.
Тогда Джон позвонил в церковь в Мидвилле, но это ему ничего не дало. Никто из священников не помнил семью Салливанов, и, хотя можно было попробовать поговорить с кем-нибудь из мирян, Джон решил обратиться к уже знакомому помощнику директора. По-прежнему горя желанием помочь, помощник связал его с учителем средней школы, а тот — с учителем начальной школы. Рассказы учителей совпадали в одном: обоих восхищало то, что Терри добился успеха, несмотря на трудное детство.
— Трудное? — переспросил Джон.
— Он был ничем не примечательным, тщедушным, настороженным подростком. Имея такого брата, бедняга все время оставался в тени.
— Какого брата?
— Нил был хорошим мальчиком. Добрым, обаятельным, дружелюбным. Он был природным лидером. Терри учился лучше, но дети в этом возрасте ценят не успехи в учебе. Дома Терри тоже приходилось не сладко. У отца был крутой нрав.
Другой учитель также упомянул о трудном детстве Терри:
— Сейчас мы называем таких детей жертвами жестокого обращения.
— В чем оно заключалось?
— Терри часто ходил в синяках. У его отца был дурной характер, и он частенько пускал в ход ремень.
— Брата Терри он тоже бил?
— Боже упаси. Он не осмеливался. Тронь он мальчика хоть пальцем, жена тут же ушла бы от него. Она боготворила Нила. И с самого начала прочила его в священники.
— Он стал священником?
— Конечно. Мы все им гордимся.
Достаточный ли это повод? Мог ли Терри из зависти к старшему брату настолько возненавидеть церковь, чтобы оклеветать кардинала Росетти?
— А мать Терри?
— О, ее уже нет в живых. Несколько лет назад погибла в автомобильной аварии.
Джон это знал. Знал и о том, что отец Терри давно умер.
— Но где она была, когда муж размахивал ремнем?
— Пыталась заслонить собой сына. Ей доставалось первой.
— Но почему? Он что, пил?
Никто из учителей не знал этого наверняка, но один из них назвал Джону имя женщины, которая жила в Мидвилле по соседству с Салливанами.
— Пил ли Джеймс Салливан? Да, пил, — подтвердила она. — Он был патологически ревнив. Джин не могла глаз поднять без того, чтобы он не обвинил ее, что она смотрит на мужчин.
— А в ее прошлом был какой-нибудь мужчина?
— О да. Она долго любила одного молодого человека, пока училась в школе и колледже.
— Почему они расстались?