Николаич замолк и покосился на свой штаб: не забыл ли он чего? Замполит принялся что-то шептать, и полкач кивнул.
— Теперь политработники. Комсорг пойдет с первым батальоном.
— Я всегда хожу с первым батальоном, товарищ подполковник! — бодро и не к месту вскочил подтянутый капитан.
— Молодец, дурак! — прокомментировал на весь зал дядя Саша.
Все рассмеялись.
— Капитан Плужников! — отреагировал полкач. — Еще одно замечание, и я буду вынужден объявить вам выговор с занесением в личное дело!
Он явно хотел сказать — выгоню вас с совещания, однако саперам в грядущем деле была отведена не последняя роль.
— Пропагандист пойдет со вторым батальоном, — Николаич опасливо покосился на дядю Сашу, но тот лишь обиженно сопел.
— Парторг останется на КП полка, — уже увереннее закончил полкач. — Какие-нибудь вопросы есть, товарищи офицеры?
Легкий гомон известил, что всем все ясно. По крайней мере, в части планирования и распределения ролей.
— Разрешите, товарищ подполковник? — встал дядя Саша.
— Слушаю вас, товарищ капитан.
— Товарищ подполковник, — Плужников всем своим видом изображал смертельную обиду. — Я не понял, почему всем дополнительно дали политработников, а мне нет? Чем я хуже остальных? Мне как раз идейный человек нужен на первую машину.
Первая машина шла с противоминным тралом, и каждая мина на дороге была ее.
— Товарищ капитан! — полкач едва не сорвался на праведный крик. — Выйти из зала!
— Слушаюсь! — но обида на лице Плужникова сохранилась.
— Дядя Саша, зачем нарываешься? — спросил я, выходя вслед за ним на остывающий вечерний воздух.
— Задолбали уже эти идейные прохвосты! — выругался капитан. — Плюнуть некуда — везде в замполита попадешь! Еще жить учат! А ходят как — с виду на офицеров похожи. Погоны, звездочки! Тьфу!
— Но, дядя Саша…
— Пойдем лучше, примем немного, — предложил мне сапер. — Время пока есть…
— Не хочется. Завтра тяжелый день, — напомнил я.
— Брось! На марше выспишься. Нам еще часов пять выдвигаться, не меньше.
— Все равно не хочу. Да и с ротой побыть надо, задачи взводным поставить.
— Как знаешь, — не стал настаивать капитан. — Хотя и зря. Когда еще удастся?
— После операции. — Уверенности, что мы переживем ее, не было, однако надо всегда рассчитывать на лучшее. Идти в бой с похоронным настроением — последнее дело.
— Странно устроен мир, — дядя Саша прикурил и выпустил клуб дыма, словно был не советским офицером, а огнедышащим драконом из сказок. — Ученый люд сейчас в кабинетах сидит, труды местных Архимедов и Эдисонов изучает, а мы к какому-то заброшенному городу идем. Стоило ли забираться в такую даль, чтобы повоевать, словно на Земле для такой забавы уже и места нет?