— Покажешь, куда ты денешься, — усмехнулась Елена. — Я сегодня потратила столько энергии, как нервной, так и мышечной, что могу позволить себе чуток расслабиться.
«Чуток расслабиться» воплотилось в большую порцию плова с прицепом из самсы и салата с тертой редькой.
— У нас самса из тандыра, — с тихой гордостью сообщила полная пожилая официантка, наблюдая за тем, как Елена колеблется с заказом, — не пирожок какой-нибудь, а настоящая самса.
— Раз настоящая — тогда две, — решилась Елена.
— Она небольшая, — предупредила официантка.
— Давайте десяток на троих, а там разберемся! — вмешался Данилов.
Немного ошибся с расчетом — в итоге пришлось заказать еще по две штуки на каждого, чтобы уж наесться так наесться. На всяческие приторные восточные сладости места ни у кого не осталось — только на чай.
— Вот чего не понимала и не понимаю, так это того, почему на Востоке пьют чай до еды? — сказала Елена, слегка отодвигая от себя тарелку, чтобы освободить место для пиалы с чаем.
— Они его все время пьют — и до еды, и во время, и после, — ответил Данилов.
— На вкус, конечно, гадость, но что-то в нем есть, — высказался Никита, старательно дуя на свой чай. — Горячий.
Данилов решил, что момент настал.
— А я заявление об уходе подал, — как бы между прочим сообщил он и уточнил: — Вчера.
— Давно пора! — Елена совершенно не удивилась. — Это изначально была не твоя работа!
— Как знать…
— Была бы твоя — все бы сладилось. А если сразу же пошло наперекосяк, то и думать нечего — надо валить.
— Это называется эскапизм, — встрял Никита. — Когда хочется свалить.
— Эскапизм, молодой человек, это когда хочется сбежать от реальности в мир грез или полностью отдаться какому-нибудь занятию, — поправила Елена. — Смена места работы эскапизмом быть не может, потому что человек…
— …переходит из одной реальности в другую, — закончил Данилов.
— И вообще — ничто так не выдает необразованность человека, как использование слов не по назначению! — не унималась Елена. — Так что следи за тем, что говоришь.
— Фильтруй базар, — перевел на «феню» Данилов и, желая выручить Никиту, «вызвал огонь на себя»:
— Правда, куда идти, я еще не определился, но на этот раз долго искать не буду.
— Откуда такая уверенность?
— От сделанных выводов, анализа ошибок и правильного распределения приоритетов, — тоном зануды-педагога ответил Данилов и уже в своей обычной манере добавил: — Мог бы поделиться соображениями, но лучше уж после достижения результата.
— «Не хвались, идучи на рать, а хвались, идучи с рати», — как говорит наш историк.
С некоторых пор, считая себя уже далеко не ребенком, Никита стал принимать активное участие в разговорах, посвященных «взрослым» проблемам. Данилова это веселило, хоть он всячески старался не подавать вида, подростки — они ведь ранимые. Елену же это иногда забавляло, а иногда и раздражало.