— Верно.
— Да и лоток пачкать краской незачем. Так за этот шприц и Лена, и доктор Тамара Наумовна, с которой Лена работает, по выговору получили, с лишением премии. Вот такие дела у нас творятся. А вы небось думали, что в приличное место попали?
— Приличные места, Алла Вячеславовна, существуют только в нашем воображении, — улыбнулся Данилов. — Поверьте бывалому человеку. В каждой палатке свои неполадки. И начальство далеко не всегда бывает вменяемым. Люди вообще далеки от совершенства. Что ж теперь, не работать нигде? Тем более что отбивать кусок хлеба у своих коллег и лечить здесь кого-то левым образом от сифилиса я не собираюсь.
— А вам этого и не надо, — рассмеялась медсестра. — Вы можете частный солярий открыть — пускать народ в ультрафиолетовую кабину позагорать за деньги.
— Что, и такое бывало?
— Здесь только мужики не рожали, Владимир Александрович, а все остальное случалось. Работал у нас доктор по фамилии Музыка, с ударением на «ы», так он завел такую моду. И медсестру подбил на соучастие, деньги они вроде как пополам делили. Только недолго музыка играла — Ангелина Александровна быстро просекла это дело и пресекла. Уволили разом обоих — и врача, и сестру. Ангелина Александровна — она такая. Из кабинета не вылезает, но все про всех знает.
— Как Ниро Вульф, — пошутил Данилов.
— Не знаю такого. Артист, наверное?
— Нет, герой детективов, который раскрывал преступления, не выходя из дома. Помощник собирал ему сведения.
— Вот, это как раз наш случай, — кивнула Алла Вячеславовна, — только у нас за помощника Лидия Михайловна.
Лидия Михайловна, суетливая дамочка бальзаковского возраста, лицом смахивающая на барсука, была старшей медсестрой физиотерапевтического отделения. Амплуа начальственной наушницы и наперсницы было прописано на ее лбу огромными буквами.
— Вы с ней поаккуратнее, она очень злопамятная и приметливая.
— Я сам злопамятный, дальше некуда, — отшутился Данилов. — И приметливый до невозможности. Только не всегда люблю говорить о том, что примечаю.
— Это правильно, — одобрила Алла Вячеславовна. — У нас любители языком почем зря трепать надолго не задерживаются.
— А еще кто у нас не задерживается?
— Те, кто любят права качать. Ох как наша администрация этого не любит.
«Влип ты, Вольдемар, поздравляю, — мысленно сказал себе Данилов. — Это ж какое счастье надо иметь, чтобы искать столько времени и найти в итоге такое чудное место?»
Со счастьем у Данилова всегда было как-то не очень. Не без того, конечно, но и особо хвастаться нечем.