— Василий Васильевич, выводи из казарм, чего бы то ни стоило, хотя бы и против меня.
Бенкендорф и те, кто сопровождал теперь государя, двинулись на Дворцовую площадь, куда приказали следовать саперному батальону и учебному саперному батальону — частям надежным и не выказавшим колебаний. Тут император встретил идущий толпой лейб-гвардии гренадерский полк со знаменами, но без офицеров.
— Стой! — воскликнул император.
Бенкендорф хотел его удержать, но император уже оказался в гуще гренадер.
— Мы за Константина! — неслось со всех сторон.
— Когда так, то вот вам дорога! — хладнокровно ответил император и махнул на Сенатскую площадь.
Бенкендорф подивился его мужеству и находчивости. Гренадеры, обтекая лошадь императора, устремились к мятежникам.
Артиллерия наконец появилась. Однако она в настоящем виде была бесполезной. Заряды остались в лаборатории. Генерал-майор Сухозанет, начальник гвардейской конной артиллерии, с огромным трудом привел на площадь две легкие батареи. Артиллеристы были взволнованы, понимая, что их ждет пальба по своим! К возмутившимся вскоре примкнул Гвардейский экипаж в полном составе, с другой стороны стояли гренадеры. У памятника Петру собралась внушительная сила. Шум и крики достигли высшей степени. Бенкендорф доложил императору, что подошли семеновцы.
— Семеновцев привел Сергей Шипов в величайшей исправности. Стоит у самого моста на канале. Измайловцы прибыли в порядке. Ждут у Синего.
— Я не забуду! — усмехнулся император. — Ура семеновцам!
Возле памятника творилось невообразимое. Странно было видеть, как по рядам между солдатами расхаживают люди во фраках, оживленно жестикулируя и, очевидно, убеждая не подчиняться. Попытка митрополита Серафима обратиться к восставшим ни к чему не привела. Его быстро прогнали, послушав несколько минут.
— Пора принять решительные меры, ваше величество, — сказал великий князь Михаил. — Позволь подъехать и попытаться склонить их без кровопролития к исполнению долга. Моя привязанность к Константину всем известна. Вдобавок злодеи не сумеют более распространять слухи о моем отсутствии в городе, на что они вообще рассчитывали?
— Нет. В тебя могут выстрелить, как в Милорадовича. Разве ты не видишь, что они жаждут крови? Левашов и Бенкендорф! Каково ваше мнение?
— Иного выхода нет, государь. Позвольте сопровождать великого князя, — сказал Левашов. — А рассчитывали они, ваше высочество, и до сих пор рассчитывают на то, что к ним присоединятся. Без такого расчета никто никакого бунта не подымает.
— Да, иного выхода нет!