Новый знакомец с латиноамериканской кликухой пропадал долго, больше часа, — беглец успел за это время пару чайников опорожнить, — как вдруг прямо к столу, несмотря на все запрещающие знаки вокруг, подрулила бежевая "Волга" со ставропольскими номерами.
— Вот тебе славный скакун, братан, и водила — парень проверенный. Если что, я его из-под земли достану, — частил вывалившийся с заднего сиденья Абдулла. — Гони сто долларов аванса, а остальные четыре сотни Андрюхе на месте, и счастливого пути!
Беглец протянул Зуко стодолларовую купюру, и машина, дав длинный музыкальный аккорд из неувядающего на Кавказе "Сулико", мощно рванула с места.
"Прощай, Чечня! Прощай, Грозный! Прощай, кавказский плен!" — хотелось кричать беглецу, но он с трудом сдержался, хотя сердце, казалось, вот-вот выскочит от радости.
"Волга" ставропольского Андрея, видимо, постоянно моталась на Северному Кавказу, потому что на постах ГАИ он выходил не волнуясь, со служивыми людьми здоровался небрежно за руку и разговаривал запанибрата, ничто не осталось без внимания наблюдательного пассажира. И это также было удачей -значит, не станут проверять документы и рыться в его сумке: и то, и другое было крайне нежелательным. Машина была оснащена приемником с магнитофоном, но записи у Андрюхи оказались сплошь блатными, и беглец время от времени просил переключиться на радио. Слушая последние известия из Москвы, он невольно с улыбкой ловил себя на мысли, что вот-вот прервется передача и чеченское радио сообщит в эфир о побеге тщательно охраняемого пленника, его приметы, примерный возраст и во что тот одет. Эта нелепая мысль, впрочем, навела его на более серьезные раздумья. Только в машине Андрея он осознал, что три года — а это в ошалевшей России большой срок — он жил нереальной, почти киношной жизнью и следовало, чтобы не вляпаться в очередную историю, резко переключиться на настоящую, суровую, безжалостную действительность, ту, что мелькала за окном стремительно несущейся к Ростову машины. Расслабиться он не мог себе позволить еще долго.
И, пытаясь вникнуть в эту новую жизнь, он спросил водителя:
— Судя по номерам, вы ставропольский... Как там относятся к своему знаменитому земляку простые люди, интеллигенция?
— К Горбачеву, что ли? — переспросил тот на всякий случай.
— Да, к нему, конечно, он ведь один у вас так высоко залетел...
— И слава Богу! Хватит одного ирода. — И парень зло, непечатно выругался.
— За что же вы его так? Он ведь вам свободу дал, предпринимательство разрешил. Раньше, наверное, так откровенно не покалымили бы...