— Как что? Разве не видишь? Любуюсь природой, наслаждаюсь тишиной и покоем.
— Что-то не похож ты на человека чем-либо наслаждающегося. Да и вообще, ты любишь Вивиан, вы собираетесь пожениться. Это ей следовало сейчас находиться здесь, а не мне. И как же послеярмарочные хлопоты?
— Все уже почти завершилось. Кроме того, там остался Якопо, а он справится практически с любой проблемой.
— Ты имел в виду — Вивиан, а не Якопо? Ты оговорился?
Лоренцо до боли впился ногтями в ладонь. Силы небесные, что за мука!
— Нет, не оговорился. Я уволил ее.
Джанни резко повернулся к старшему брату.
Глаза его расширились от тревоги.
— Не хочешь же ты сказать, что она тебе отказала? Отвергла твое предложение руки и сердца?
— Я не предлагал ей ни того, ни другого, — процедил Лоренцо сквозь стиснутые зубы. — Полагаю, она уже в Лондоне.
Джанни тряхнул головой.
— У меня только один вопрос. Почему?
— Я не хочу говорить об этом.
— Тогда зачем ты притащил меня сюда?
— Хотел показать тебе место, которое было так дорого нам с папой.
— Но ты мог сделать это в любой другой день! — Вскочив с места, Джанни сердито топнул ногой. И куда только делась его обычная покладистость? — Черт возьми! Ну почему бы просто не признаться, что и тебе в кои веки требуется дружеское участие?
Изумленный таким оборотом беседы, Лоренцо медленно поднялся с земли. Пожалуй, хватит. Они и так уже сидят здесь второй час. Пора возвращаться в гостиницу.
Однако Джанни преградил ему дорогу и, не дрогнув, вынес его недовольный взор.
— По-моему, это просто смешно. Ты всю жизнь вникаешь во все мои проблемы, но еще ни разу не поделился со мной своими! — Джанни.
— Это чистая правда! — раскрасневшись, продолжал тот. — Утверждаешь, что я тебе ну жен, что хочешь взять меня в дело. Но какой прок во всех этих красивых словах, если ты не можешь открыться мне даже в том, что касается женщины, которую ты любишь?
Резко повернувшись, он решительно зашагал прочь. И, глядя ему вслед, Лоренцо вдруг понял: младший брат только что сказал ему слова, которые подсознательно он мечтал услышать очень давно.
— Вивиан солгала мне.
Джанни остановился, но не повернулся к нему.
— Что ж, значит, у нее была на то веская причина.
Лоренцо поспешил догнать брата, потрясенный тем, как Джанни, даже ни чего не зная, безоговорочно встал на сторону обманщицы.
— Три года назад, поступая на работу в наш лондонский филиал, она явилась туда как неказистая женщина лет тридцати пяти, с тусклыми волосами, скрученными в унылый пучок. А на самом деле..
Он осекся. Перед глазами вновь возникло прекрасное, сводящее с ума видение: нежные изгибы юного тела, длинные стройные ноги, высокая грудь, едва прикрытая тонким халатиком. Она была так прекрасна, что у Лоренцо перехватило дыхание.