Но откуда взялись танки? Ведь ближайшая часть — в тридцати километрах от Моколы, а с момента первых речей у крыльца не прошло и часа!
Толпа молодежи, все ускоряя ход, двигалась к спуску к главным воротам. Фанерный лозунг плыл над ней, переходя из одних рук в другие. И вдруг импровизированная демонстрация замерла на месте. Впереди наконец показались танки.
Пять бронированных машин неспешно тормозили, взревывая моторами, перекрывая главные ворота и идущую вдоль фигурной чугунной ограды кольцевую аллею. На них не стояло водометов и баков с водой, с недавних пор обычных для бэтээров внутренних войск. Расчехленные зенитные пулеметы на башнях равнодушно смотрели на толпу, на отполированных до блеска игольчатых конусах тяжелых разрядников поблескивали солнечные искорки. Перед стихийной демонстрацией слегка покачивались на гравиподушке настоящие боевые машины, раз в год на смотре проходившие по площадям при большом стечении народа. Темные глыбы танков висели в нескольких сантиметрах над землей, а за ними растянулась цепочка солдат внутренних войск в застекленных шлемах, со щитами, электродубинками и пистолетными кобурами на поясах.
— Внимание! — заскрежетал механический голос из невидимого динамика. — Внимание! Господа студенты, довожу до вашего сведения, что вы грубейшим образом нарушаете общественный порядок. Просьба немедленно разойтись. В случае неповиновения мы применим силу!
Голос слегка откашлялся, как бы смутившись от того, что ему, голосу, пришлось признаться в некоем тайном пороке.
— Мы применим силу, — повторил невидимый оратор. — Немедленно разойдитесь.
Несколько секунд стояла тишина, нарушаемая только урчанием танковых моторов. От дальней части толпы отделились несколько человек и, робко оглядываясь двинулись в обратную сторону. Демонстранты, казалось, колебались — они не ожидали такого отпора. И тут парень в сером свитере и с жидкой бородкой вновь вырвался вперед.
— Да неужели мы испугаемся этих гадов! — закричал он во весь голос. Его резкий голос разносился далеко окрест даже без мегафона. — Они не посмеют ничего сделать! У нас демократия! Мы имеем право высказаться! Мы пройдем здесь!
Заводила бросился вперед, просунулся между танками и вцепился в ближайшего усмирителя. Тот профессионально-небрежным жестом увернулся от его объятий и, в свою очередь, ударил дубинкой по голове. Сверкнула синяя молния, и незадачливый нападающий, отлетев на несколько шагов, без сознания упал на асфальт.
И тут ректор вспомнил, где его видел. Точно — тот самый «паренек без допуска», общение с которым и послужило формальным поводом для исключения вольнодумцев!