Представь, что это рассказ. Просто рассказ, который ты сочиняешь. И никаких птиц в этом рассказе нет.
— Ладно, — пробормотал он. — Ладно, я постараюсь.
Он медленно поехал вперед. И тронувшись с места, он начал напевать про себя «Джона Уэсли Хардинга».
2
Тэд выключил мотор «фольксвагена» — тот заглох, выдав один торжествующий выхлоп, — медленно выбрался из маленького автомобильчика и потянулся. Джордж Старк вышел из дверей, держа на руках на этот раз Уэнди, и ступил на крыльцо, не спуская глаз с Тэда.
Старк тоже потянулся.
Лиз, стоящая рядом с Аланом, почувствовала, как крик рванулся у нее, не из горла, а откуда-то за лобной костью. Больше всего на свете она хотела отвести глаза от этих двух мужчин, но у нее не хватало сил.
Смотреть на них было все равно, что следить за человеком, потягивающимся перед зеркалом.
Они были ни капельки не похожи друг на друга, даже если убрать из картины прогрессирующий распад плоти у Старка. Тэд был стройным и смуглым, Старк — широкоплечим и светлым, несмотря на свой загар (вернее, ту малость, которая от нее осталась). И все равно они были зеркальным отражением друг друга. Сходство было жутким, главным образом потому, что охваченный ужасом, протестующий взор никак не мог зацепиться хоть за малейшую схожесть. Она была sub rosa[2] — схоронена глубоко между строк, но при этом так реальна, что буквально вопила о себе: скрещенные ноги при потягивании, сильно вытянутые вдоль бедер пальцы, маленькие жесткие складки возле глаз.
Они расслабились точно в одну и ту же секунду.
— Привет, Тэд, — сказал Старк почти смущенно.
— Привет, Джордж, — ровным голосом произнес Тэд. — Семья?
— В порядке. Ты собираешься сделать это? Ты готов?
— Да.
За их спинами, где-то в направлении 5-го шоссе, хрустнула ветка. Глаза Старка метнулись в ту сторону.
— Что это было?
— Ветка, — ответил Тэд. — Года четыре назад здесь прошел сильный ураган. Мертвые деревья падают до сих пор. Ты это знаешь, Джордж.
Старк кивнул и спросил:
— Ну, как ты, старина?
— Со мной все нормально.
— Выглядишь так себе, — глаза Старка скользили по лицу Тэда; он чувствовал, как они стараются проникнуть внутрь, в его мысли.
— Да и ты не очень свеж на вид.
В ответ Старк рассмеялся, но весельем в этом смехе и не пахло.
— Да уж, не очень.
— Ты оставишь их в покое? — спросил Тэд. — Если я сделаю то, что ты хочешь, ты в самом деле отпустишь их?
— Да.
— Дай мне слово.
— Хорошо, — сказал Старк. — Бери. Слово Южанина. Это не то, что легко дается, — его фальшивый, почти гротескный акцент полностью исчез. Он разговаривал с простым и вселяющим ужас достоинством. Двое мужчин посмотрели друг другу прямо в глаза, освещенные лучами послеполуденного солнца — столь яркими и золотыми, что они казались какими-то неестественными.