Призрак резко проснулся в ванной. Обычно короткий сон освежал, и девочка впитывала остатки влаги. Но в тот вечер ей почему-то страшно хотелось спать и пить. Привидение скользнуло по трубе, стремясь утолить жажду, но, как ни странно, цилиндр оказался сухим вдоль всей длины. Призрак втиснулся в кран и приземлился в синее пластмассовое ведро. Это полностью вымотало девочку. Она пробыла в бунгало тринадцать лет, уживаясь с другими его обитателями благодаря странным ритуалам — запертая дверь, вытесненные воспоминания. И тут вдруг Мизинчик!
Мизинчик отперла дверь, обнаружила привидение, а затем снова и снова решительно возвращалась в ванную. Призрак окреп в ее присутствии, напитался ее рассказами и смог в результате раскрыть тайну своей гибели. Но когда наступил этот момент, Мизинчик убежала, не желая верить. Обидевшись и разозлившись, привидение решило отомстить. С того момента весь дом закружился в опустошительном вихре.
Призраку хотелось, чтобы семья страдала, хотелось власти, которую могли дать лишь муссоны. Девочка собиралась нанести удар в самое сердце клана Митталов.
Она поклялась убить Маджи.
В зале Маджи сказала Нимишу:
— Солнце уже зашло, запри ворота на цепь.
— А папа? — в один голос воскликнули близнецы.
— И Гулу, — добавила Парвати. — Оба еще не пришли.
— Запри ворота, — приказала Маджи. Тонкая линия ее губ не дрогнула, и лишь морщины в уголках рта стали глубже.
— Он не вернулся! — вскрикнула Савита, подавив желание выругаться и завопить: «Лживая, трусливая, мерзкая сволочь!»
Туфан разревелся. Нимиш обул сапоги и вышел в сумрак. Открыл ворота и выглянул на дорогу. «Это мой шанс, — подумал он, — решиться, найти Мизинчика и узнать правду». Бунгало за спиной хватало его когтями, душило страданиями своих обитателей. Ненастье ударило по лицу, забрызгав очки. Нимиш шагнул на улицу. Впереди манила пустая дорога. Розовые, зеленые, синие ворота, освещенные мигающими желтыми фонарями, были на ночь крепко-накрепко заперты. Ему так многого хотелось от жизни, а приходится торчать в бунгало, точно в ловушке, дабы оправдать туго скроенные ожидания семейства.
Нимиш вышел на середину дороги и воздел руки к небу. Он запрокинул лицо, чтобы дождь смыл обязательства, позволил вырваться из семейного круга и свободно пойти по улице. «Никогда не откладывай того, что считаешь правильным, — говорил один персонаж Э.М. Форстера. — Индия в такой беде лишь потому, что мы всегда откладываем дела». Эта застрявшая в голове строчка из «Путешествия в Индию» и подстегнула его в ту ненастную ночь.