Я рассказываю ему немного подробностей. Рассказываю о шраме, о глазах навыкате, о глазе, направленном в сторону, о беспричинной грусти и о сборниках стихов, которые наверняка будут у него в рюкзаке. Немного о датах, которые, возможно, хоть что-то скажут о его появлении в Сания, если это он, если он вообще где-то существует.
Кавасима говорит, что, может, видел кого-то похожего, но точно не помнит: «Чего ты хочешь от меня, я не помню», — и икает.
Биографии людей в Сания длятся один день. Поздно ночью, когда Кавасима возвращается в свою комнату, чистый от воспоминаний, с запахом саке изо рта, он все же помнит о своей способной дочке — и плачет. А утром начинается новый день.
И наутро Бог дает этим людям в Сания еще один день. День, в котором нет никаких воспоминаний. Иначе как они выживут?
Кавасима говорит, что наведет справки. Просит, чтобы мы вернулись завтра.
На следующий день мы находим Кавасиму в темном баре.
Нашел? Не знаю, может быть, пойдем. Мы выходим и идем к маленькой чистой ночлежке. Красивая каллиграфическая вывеска снаружи, рабочие ботинки аккуратно расставлены внутри, пахнет саке. Мы снимаем обувь, кланяемся, заходим внутрь. В коридорах развешано выстиранное белье, сквозь которое мы проходим в комнату. Двое телохранителей, Кавасима, Тецуя и я занимаем все пространство одним своим присутствием. На футоне лежит человек с черным лицом. Мой затылок напряжен, во рту пересохло.
— Это он? — спрашивает Тецуя.
— Это он? — спрашивает Кавасима.
Я смотрю на человека, я его не знаю. Я не знаю, знает ли он самого себя. Кто это? Человек смотрит на меня. Если он и смотрит на меня, то явно не знает. Я стараюсь смотреть в его глаза, но они опухли. Я ищу моргающий глаз, но его глаза почти закрыты. Это может быть Юки, это может быть кто-то другой, это может быть кто угодно.
— Почему ты решил, что это он? — спрашиваю я у Тецуя.
— Это началось с филиппинской проститутки, которая его узнала, — говорит Тецуя. — За ним следили несколько дней, он исчез и появился вновь. Может, они ошиблись. Не забывай, что мы ищем его сейчас не меньше, чем ты. Мне послали его отличительные приметы и сказали спросить Кавасиму. Что, может быть, он в Сании. Так мы попали сюда. Так что ты скажешь?
— Я не знаю, не уверен. Но помоги ему, пожалуйста.
Тецухиро молчит. А потом:
— Ты ведь знаешь, верно?.. Если это он и если он предал…
— Я знаю.
Он обращается к человеку в черном, лежащему там:
— Ты ведь тоже знаешь, верно?
Человек молчит. Мы молчим.
— Я ему помогу, — говорит Тецуя. И выходит из комнаты. Телохранители следуют за ним.