Спустя год Алексей Бельтюков и его коллеги, которые пришли в проект из бизнеса, в том числе руководитель инвестиционной службы, в прошлом менеджер инвестиционной компании Finam Capital Александр Лупачев, были уверены в том, что решение попробовать действовать по-другому, принятое в самом начале, было единственно верным. «В странах, с которых мы пытаемся брать пример, где работают классические финансовые инструменты, существует давным-давно сложившаяся инфраструктура: бизнес-ангелы, акселераторы, инкубаторы, венчурные фонды, — говорил Бельтюков. — Вся американская ментальность очень предпринимательская, спокойно относящаяся к неудачам. У нас же, что ни возьми, все всегда наоборот. Где толерантность к неудачам? Отсутствует. Где бизнес-ангелы? Практически отсутствуют. Где венчурные фонды? Если исключить фонды, созданные при поддержке государства, то их можно пересчитать по пальцам одной руки.
У нас ничего не было. И этот факт нельзя игнорировать. Одна восьмая часть суши, на которой мы живем, радикально противилась всяческим предпринимательским действиям, не только в инновационной сфере, а вообще. Между желанием человека заниматься технологическим бизнесом в России и возможностью получить на это деньги существовал колоссальный разрыв, и мы вынуждены были принять на себя те риски, которые не могли принять венчурные капиталисты. По сути, мы вынуждены были закрывать собой брешь — от идеи до такого состояния технологии, которое уже могло заинтересовать фонды, российские или западные. На этом фоне решение выдавать гранты не выглядело вызывающим»[65].
Решение было принято: фонд «Сколково» начал свой трудовой путь как квазигосударственное агентство, распределяющее гранты и следящее за тем, как они расходуются. Это был действительно довольно извилистый путь к самоподдерживающейся бизнес-среде, но единственно возможный с точки зрения быстрого разворачивания проекта.
Что говорить, Сколково очень нужны были свои собственные проекты, инновационные компании, которые можно было бы развивать под своим брендом. Компании, которые могли бы стать примером для других. Политическому стартапу, с первых дней своей жизни оказавшемуся под жестким административным прессингом, ставшему объектом критики и насмешек, нужно было оправдать легитимность своего существования. Показать и властям, и обществу, что работа идет, деньги, выделенные на инновационный прорыв, не прожигаются впустую. Но людей и компании, которые бы помогли Сколково продемонстрировать свою легитимность, еще нужно было найти.