Скрипка пела. Скрипка говорила с ними. В музыке было все – и смертный холод бескрайнего космоса, и живая пламень одиноких звезд, и скользящие по грани жизни и смерти планеты. Виртуальные струны разноцветными искрами вспыхивали под смычком – и в отсвете их рождались и умирали цивилизации, находил и вновь терял себя разум, мучил себя вопросами, не имеющими ответов, – и исчезал во тьме времен.
Голова Холмса была запрокинута, глаза закрыты. Это не походило на тот маленький концерт, который он устроил в каюте Алекса. Сейчас великий следователь жил лишь одним – инструментом, смычком, льющейся мелодией…
Тихо-тихо вошла в кают-компанию Цзыгу, одетая в траурные желто-белые цвета. Остановилась, то ли удивленная – то ли тоже завороженная музыкой. Следом за ней печальной тенью проследовал Ка-третий. Потом подошел Лурье. Потом – Джанет. Последней подошла доктор Уотсон.
Когда Холмс резким движением опустил смычок, его слушали все.
– Браво, – тихо сказала Джанет. – Браво, мистер Холмс.
Генералов плакал, не стыдясь своих слез. Сегодня он оделся в килт, голубую рубаху и мокасины. Коса была заплетена затейливым кренделем, полуразмазанный узор на щеках нарисован особенно старательно. Похоже, он был готов ко всему – хоть к смерти, хоть к драке. Алекс хотел было сделать замечание за нарушение формы одежды… но заметил, что сегодня уставом пренебрегли все.
Моррисон поднялся. Кашлянул.
– Холмс… простите, но что вы делаете в следователях? Сам Паганини не исполнил бы свой двенадцатый концерт так виртуозно. Я рискну сказать… что за четыреста лет с его смерти такого исполнителя еще не рождалось.
– А я и не рождался, – мягко сказал Холмс. – Меня таким создали… чем здесь гордиться?
– Клон не может превзойти оригинала, это аксиома, – не сдавался Моррисон. – Значит, Питер Вальк был гениальным скрипачом. Вы… вы зарываете свой талант в грязь…
– Я следователь. – Холмс покачал головой. – Я следователь, который любит играть на скрипке. Рад видеть вас здесь, друзья. Сегодня мы должны закончить с той печальной проблемой, что вызвала мое появление на «Зеркале». Садитесь.
Его слова, кажется, возымели эффект. Алекс смотрел, как рассаживается его экипаж. Генералов, Лурье, Моррисон – на одном диванчике, Ким и Джанет на другом, напротив. Цзыгу и Ка-третий сели в кресла, Холмс и Уотсон – тоже, причем Уотсон впервые пренебрегла манерой сидеть на подлокотнике.
Алекс неторопливо занял место между Ким и Джанет. Подумал – и обнял обеих женщин за плечи.
– Итак… – задумчиво сказал Холмс. – Прежде всего – несколько не относящихся к делу впрямую сообщений. Имперский совет принял решение… оно уже подписано Императором, что в случае широкомасштабного военного конфликта с планеты Эбен будет снято изолирующее поле, после чего Империя официально обратится к Собранию Кардиналов с просьбой о помощи. Уважаемая Джанет Руэло…