- А Габриель, когда был маленьким, был хорошим мальчиком? - спросила я, переходя к части разговорной атаки. Сейчас мы покажем ей, какая я плохая девочка. Когда Габриель нас представил, эта дамочка посчитала, что я его подстилка, поэтому церемониться со мной не стала, а обозвала меня всеми хорошими словами, которыми знала. Скучно. Я думала, у нее хоть где-нибудь темперамент будет. Она и сказала, что я вешаюсь ему на шею и что хочу получить его деньги, и что я корыстная смертная женщина, не ценящая ничего духовного и чистого. Ну и богатая фантазия. Габриель, конечно, разъяснил ей ситуацию и объяснил - зачем я здесь. Было видно, что она ошеломлена, однако она прикрыла это за извинением, которое нельзя считать таковым. И вот настал час расплаты. Будем медленно выводить ее из себя.
- Да.- Было мне ответом. Она даже не оторвалась от книжки, чтобы посмотреть на смертную корыстную женщину.
- Вы растили его одна?
- Да.
- А вы были знакомы с Дорофеем?
- Да.
- А Габриель женат? - глупый вопрос. Я и так знаю, что он свободен.
- Нет.
- А вы рады, что он не женат?
- Да.
Каждая мамочка не всегда рада делить сына с невесткой. Эта, небось, как можно дольше захочет держать Габриеля под крылышком. Не дай Бог попадется какая-нибудь плохая женщина, которая захочет заполучить его деньги.
- А сколько Габриелю лет?
Тут она не выдержала и окинула меня холодных взглядом.
- Думаю, если бы он хотел, чтобы вы знали, то сказал бы.
Ну, наконец-то полноценная фраза. Я хмыкнула и откинулась в кресле, закинув ногу на ногу, специально забыв, что у меня на коленях стояла пустая чашка. То, что она была дорогая, было видно сразу - как раз то, что нужно. Чашка полетела на пол и разбилась. Вампирша смотрела на осколки, широко распахнув глаза.
- Ой! Какая я неловкая! - невинно хлопала глазками я, пытаясь изобразить невинную овечку, хотя мне хотелось дико рассмеяться, видя, как у нее начал нервно дергаться глаз.
- Это же... это же...- она явно задыхалась от недостатка слов. Ой, что сейчас будет... Полчаса пыталась вывести ее из себя, а всего - то нужно было разбить чашку.
Смотря на нее, мне показалась, что она побледнела, если это конечно возможно. Однако тут подоспел Габриель.
- Я вернулся, - весело сказал он. Увидев мать, задыхающеюся от возмущения, он перевел хмурый взгляд на меня. - Что случилось?
Ну, правильно, чуть, что так сразу я виновата. Мне ничего не оставалось, как глупо похлопать глазками и указать на осколки.
- Да вот. Чашку разбила, - жалобно протянула я. Оставалось только всхлипнуть и достать платочек, кои всегда носят благовоспитанные девушки.