– Почем нынче ваш-ш лилипут! – продолжал издеваться над нами серый. – Ваш-ш маленький распятый лилипут вас-с не с-спас-сет с-сдесь. Его нет, лжец-сы…
– Нет, это уже слишком, – сказал отец Иван и отвернулся. – Это совсем не смешно.
– Да он богохульствует! – воскликнул я. – Он называет Воскресшего лилипутом! Вы слышите?!
– Он болен, – возразил Капитан.
– Нет, он не только болен, он еще и заразен!
Меня охватила ярость. Вспомнилось, (и так ярко-ярко), как кидались на нас бесноватые, когда мы колдуну молитвенно противостояли. И тоже проклятия изрыгали.
– Из-за таких тварей! – закричал я, – что в этом мире, что в нашем – апостасия! Антихрист уже почти сел на святом престоле!
Не знаю, как у меня вырвалась последняя фраза, но после нее я быстро нагнулся, схватил камень и яростно запустил в серого. И не попал. В последний момент на моей руке повис Капитан, так что камень полетел далеко в сторону. Серый с визгом кинулся к домику.
– Дима, ты что! Это же безобидное создание!
– Узнаю борца с антихристом, – отец Иван ухмылялся в свою черную бороду.
– Но он богохульствовал, он оскорблял Бога! – воскликнул я.
– Он не оскорбил Кон-Аз-у…, – сказал Белодрев. – Как невозможно облить грязью Солнце, так и невозможно оскорбить Кон-Аз-у... Так что беспокоиться не о чем… Это действуют пришельцы с кургана, или это место. Это плохо. Нам надо уйти.
– Да, все верно, – я бессильно опустился на корточки, кружилась голова, – действительно, не знаю, как что-то нашло на меня. Эти проклятые сумерки, что ли действуют… не знаю.
– Дима, – отец Иван подмигнул мне, – все нормально, маленькое искушение. Идем.
Серый добежал до своего домика, и все так же истошно вопя, стал стучать в какую-то железяку. Пришлось стремительно покинуть котлован. Обойдя его, по северной стороне, двинулись прежним маршрутом. На юго-восток.
Могильники
Привал сделали в полдень. Со стоном скинули свои рюкзаки, впрочем, давно уже пустые и легкие. Опять перекусили в сухомятку. Единственно, что радовало, это вода стражей. Ее было немного, каждый делал по паре глотков. Но и этого достаточно, чтобы оживить мысли и чувства.
Стражи заспорили о дальнейшем пути. Идти ли через Могильники, или взять южней, в сторону Брошенной дороги. Могильники, как я понял, находятся перед лесом. Тот неприветливый темно-серый туман, что я видел с вершины холма, он как раз над Могильниками.
Спорили в основном Пестрый и Брат. Брат предлагал рискнуть и двигаться напрямик. Так еще задолго до заката будем в Брошенном лесу. Пестрый заверял, что в Могильниках нас ждет верная гибель. Они кишмя кишат пришельцами с кургана. Это самое лучшее место сделать нам засаду. Поэтому надо идти на юг. В обход. На дорогу.